Леонид Резник - Диктатор поневоле

- Да, есть, - ответила разбуженная Нааг, сердитая из-за бессмысленности вопроса. - Вот он у тебя на экране. Старый заброшенный храм, исторический памятник. Ты что, в Геде обратиться успел?

- Почти, - отшутился я. Историю с Божьей картой рассказывать не хотелось. Материалисты из Лея все смогут объяснить, пропадет моя «вера» и к Божьей помощи уже не удастся прибегнуть. А вот сейчас, по-моему, эта помощь очень нужна.

- Нааг, - попросил я, добавляя в голос самую малость мольбы, - мне срочно нужно в этот храм, пока версеннцы нас не опередили. Объяснения потом.

- О Господи! Ты властелин мира. От заоблачной выси и до глубины недр простирается власть Твоя. И сила Твоя и мудрость Твоя велики. Не было, нет и не будет равных Тебе во веки веков. В Тебе ярость молнии, лихость ветра, долготерпение земли и жизнетворящая сила солнца. Под опекой Твоей процветают народы Хобарота. Но грозная чуждая сила с Версенна таит коварные замыслы. Воплощены они в Жезле, хранящемся в «Таирате» на восемнадцатом участке. Не допусти беды, доставь мне Жезл. Пуще смерти боятся этого версеннцы, знают они, что лишь я смогу обратить Жезл на благо Хобарота. Помоги мне, Господи! Помоги мне!

Дважды прочитал я самодельную молитву. После первого раза как будто ветер с шорохом листьев пронесся в моей голове. После второго - прозвучал тяжелый вздох. Замигало неяркое музейное освещение. Стал ощущаться сквозняк. Ого! Это уже не сквозняк, это настоящий вихрь! Воздух заполнился черным туманом, ветер сформировал из него небольшой смерч, призрачную пульсирующую воронку. Обрывки ткани, какие-то щепки и труха заполнили помещение. И незаметно-незаметно, сквозь черноту тумана и мельтешение снующей в воздухе дряни, на пол передо мной упала серебристого цвета дубинка. Ничего особенного. Сантиметров пятьдесят длины, может быть чуть больше. Очень удобно держать и размахивать. Конец толще рукоятки, все закруглено и заглажено. Методом проб и ошибок, ни не прилагая особых усилий, я добился единственного результата: после Поворота рукоятки на сто восемьдесят градусов вокруг оси дубинка «переламывалась» как стволы у охотничьей винтовки, открывая взгляду небольшую нишу. Осторожно, стараясь вернуть все на свои места, я привел дубинку в исходное положение. Итак, за что боролись.. Ну, получил я Жезл. Ну, в руках держу. Могу даже заехать им по башке, если кто сунется. И из-за этого сыр-бор? Из-за этой палки добрые молодцы с Версенна не моргнув глазом при шили бы меня на месте? Или я чего-то не понимаю, или Господь мне халтуру подсунул. Но за неимением лучшего…

Опустив Жезл в рукав куртки, я вышел из храма.

После возвращения в штаб-квартиру Нааг потребовала у меня объяснений. Я начал с инцидента в пустыне, кончил своей молитвой-инструкцией по похищению. Какая-то напряженность воцарилась между нами, Нааг явно не знала, что сказать.

- Я ничего не понимаю, - мне пришлось начать этот трудный разговор, - ты можешь мне объяснить, кто такой Бог или что это такое?

- Слишком долго и трудно объяснять, - задумчиво сказала Нааг. - Но почему ты не рассказал мне раньше? Я бы тебя не пустила в храм, ты не должен так поступать.

- Почему? - удивился я, - что здесь такого? Дают - бери. Помогают - пользуйся. Или закон запрещающий есть?

- Нет таких законов. Просто тот, кто связывается с Богом, становится Пророком.

- Это плохо?

- Не знаю, но он перестает быть человеком.

- Это все знают?

- Конечно.

- Почему же лейцы не верят в Бога?

- Понимаешь ли… то, что гедцы называют Богом, мы называем по-другому. Гедцы поступают плохо, они развращают его…, «это», приучают к идее, что оно - Бог.

Наша увлекательная теологическая беседа была прервана соратником Нааг. Он заглянул, бросил на меня испепеляющий взгляд и позвал нас за собой.

В соседней комнате на информационном экране красовался мой портрет. А голос за кадром живописал, как землянин Константин Марчевский несколькими автоматными очередями в упор убил отца-основателя «Таирата» (наследственный титул) и четырех служащих.

- Это ложь, - возмущенно заявил я, - ваши люди видели, что я не выходил из храма.

«Люди» подтвердили мою правоту. Конечно, никто не собирался меня выдавать. И все же, все же… Жезл непонятным образом очутился у меня, столько свидетелей видело убийцу… Моим «соучастникам» стоило подумать и о себе.

Я уныло побрел в маленькую комнатушку-кладовку, ставшую моим временным убежищем. Хобаротцам есть о чем поразмышлять, а мне - тем более. Призрак бродит по планете, призрак Константина. Смертоносный призрак. Нет уж, лучше подумаем о том, что в руках.