Майк Гелприн: Человеко-глухарский

На пятом месяце полета человеко-глухарский разговорник раздался, распух и превратился в словарь.

Фигуры от постоянного использования потускнели, лак на них облупился, и их приходилось подкрашивать.

Регулярные шахматные беседы вошли в привычку и занимали теперь большую часть дня. Пальцы игроков приспособились, обрели сноровку, сейчас скорость обмена информацией лишь ненамного уступала вербальной. В остальном на корабле ничего не изменилось. Так же, в две смены, спали, так же добытчики-хозяева расправлялись с первой половиной порций за обедом и оделяли второй половиной гостей. И так же не употребляли глагол «любить» за отсутствием такового в лексиконе женской части экипажа.

— Бывает ли так, что мужчина и женщина живут вместе? — переставлял фигуры, жонглировал ими Марат. — Вместе спят, вместе растят детей, вместе…

— Да, такое бывает, — сыграла Бло. — Это следствие болезни, расстройства половой функции. Его лечат, больных помещают в специальные стационары. В неизлечимых случаях лишают гражданства и выселяют на отсталые варварские планеты.

— Такие, как, например, Земля? — улыбнулся Марат. Одновременно он описал дугу ладьей вокруг белой пешки — знак улыбки на человеко-глухарском.

— Да, — Бло наморщила носик и сдвинула брови, подтвердив отрицательную эмоцию ходом черной пешки. — У нас считается, что ваша цивилизация… — Белый ферзь закачался на f3, означая заминку.

— Брутальна, — подсказал Марат, набычившись, скроив свирепую рожу и сбив с доски черной пешкой b8 белую g1. Новое слово пополнило человеко-глухарский.

— Да. Я изучала ваши обычаи, моя профессия — этнограф. Мужчины Земли осуществляют геноцид по отношению к женщинам. Главенствующие роли во всех областях играют мужчины. Интеллектуальная элита — мужчины. Управленческие структуры — тоже мужчины. Даже в литературе и искусстве полно мужчин. Кроме того, мужчины превалируют в спаривании, иногда не считаясь с желаниями женщин. Не говоря о том, что выбор партнерши для соития тоже осуществляют мужчины.

— А тебе не приходило в голову, что так называемое соитие — это не только необходимый для зачатия, не очень гигиеничный физиологический акт? А еще и…

— Нет, — Бло смахнула фигуры Марата с доски. Черная пешка вычертила на ней крест. — Не приходило. Хотя я знаю, что ваши суеверия предполагают обратное.

— Суеверия, говоришь?

— Хорошо, пусть будет обычаи. Ритуалы. Поведенческие нормы.

— Брю, конечно, считает так же?

— Разумеется. Хотя Брю… — Белый ферзь вновь закачался на f3.

— Что насчет нее?

— Она биолог. Вернее, экзобиолог.

— И что же?

Бло внезапно сделалась пунцовой.

— Брю полагает, есть шансы, что наши расы произошли от единых предков. И тогда геномы обеих рас могут оказаться совместимыми. Правда, шансы эти небольшие. Но мне пришло в голову…

Марат откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки.

— …пришло в голову, что мы с тобой могли бы попробовать. При одном условии. Если ты никому не скажешь об этом. Даже Полю. Не станешь этим гордиться и хвастаться, как у вас принято.

Кровь бросилась Марату в лицо. Он чувствовал себя так, будто получил пощечину. Марат поднялся, навис над доской. По ней замелькали фигуры и пешки.

— Даже не думай об этом, — сыграл Марат. — Для плановых соитий у нас существуют шлюхи.

За неделю до прибытия спящего Марата растормошил Поль.

— Вставай уже, лингвист, — монотонно бубнил над ухом Поль. — Сколько можно храпеть?

— Случилось чего?

— Да как сказать… Брю беременна.

— Что?! — Марат подскочил на койке. — Ты что же, с ней?..

— Ну да. Один раз всего, она попросила, я не мог отказать даме. А теперь ходит счастливая, мне даже спасибо сказала. Тоже всего один раз.

— Ни себе хрена! И когда это вы?

— Две недели назад. Они чувствуют беременность на ранних стадиях, без всяких анализов.

— Может, она тебя дурит?

— Зачем ей? У них понятие отцовства чисто номинальное. О детях заботятся исключительно матери, отцы после этого самого могут идти лесом.

— Одуреть можно. — Марат уселся на койке. — Тебе хотя бы понравилось? Ну, это…

— Сложно сказать. Она совсем неопытная. Я, знаешь ли, завелся, потерял голову, ну, сам понимаешь, с голодухи. Да и нравится девчонка, чего греха таить, — Поль смущенно потеребил усы. — А она после всего взяла и выставила меня за дверь. И больше к себе не подпускает. А ты со своей что?