Виталий Севастьянов - Фантастика - 1979

В коммунистической эре будут жить такие же люди, как и в наше время, а вовсе не какие-нибудь стада нового биологического вида без интеллекта или, как предполагают некоторые безответственные авторы, некие наследники человечества — кибернетические устройства, более приспособленные, чем человек, к жизни в перенасыщенной энергией среде.

Нет! Не «мозги на щупальцах» или лишенные человеческих эмоций, не нуждающиеся в человеческих потребностях бездушные машины будут населять Землю во времена ее коммунистического будущего! Это будут такие же разумные люди, как все мы, но… воспитанные соответственно духу времени; Родившегося ребенка коммунистической эры ничто не будет отличать от современного новорожденного. Но как вырастить и воспитать полноценного человека коммунистической эры со всеми его нравственными ценностями? Только воспитанием, доступным и нам, имеющим тех же младенцев. Читателя впечатляет то место книги Ефремова, где он рассказывает о двенадцати подвигах Геркулеса — по возникшей в грядущем традиции их обязан выполнить каждый человек по достижении зрелости. Это не аттестат зрелости, который ныне выдается школой молодым людям после десятого класса. Это экзамен самой жизнью, экзамен на зрелость и достоинство члена коммунистического общества.

Почему бы нам, глядя на родившихся младенцев, не задуматься над тем, как будущее общество превратит их в своих членов? Ведь время созревания человека даже в отдаленном будущем будет, вероятно, таким же, как и сейчас. Так не перенести ли нам из будущего, как говорил наш великий соотечественник, революционер-демократ Николай Гаврилович Чернышевский, все то, что можно перенести уже сейчас?…

Ради этого и стоит читать фантастические книги, думать над ними, искать в них то, что могло бы быть в грядущем и что стоит осуществить уже в наши дни.

Научно-фантастическая литература в грязных руках может служить тем же целям, что и пресловутая литература ужасов на Западе, действовать на нервы, пугать, отвлекать от действительности и ее острых социальных проблем, уводить в страшные или призрачные сны, глушить или усыплять. Задача советской фантастики — воспитывать читателя в духе высоких коммунистических идеалов, будить его воображение, помогать в поисках нового, как это произошло с геологами Сибири, которые, прочтя рассказ Ефремова «Алмазная труба», стали искать алмазы и нашли их в Сибири, в Якутии. Или как это произошло с замечательным советским изобретателем Денисюком, который, по его словам, изобрел метод голографии под влиянием рассказа Ефремова «Тени минувшего»…

Вот такое чтение талантливых, подлинно научных фантастических произведений, опирающихся на реальность и работающих на нее, может принести читателю и удовлетворение, и радость, и пользу.

На картине — люди в старинных одеждах, украшенные драгоценностями, с замысловатыми прическами, сверхизысканными манерами. А между тем перед нами один из моментов жизни землян будущего. Вот вертолет для одного и двух пассажиров, аэробус, небольшой аэровокзал с причалом и стоянкой…

И все же нет, мужчины и женщины, со смехом разъезжающиеся после спектакля в театре по домам, отнюдь не хранят, да и не хранили в жизни мирных привычек милой старины. Они были людьми своего времени. Такими и нарисовал их автор картины — французский художник Альбер Робида.

Интересно другое. Картина написана в прошлом веке!..

В молодости он был неплохим и подающим надежды студентом, а затем служащим нотариальной конторы в маленьком городке на юге Франции. Однако работу в столь серьезном учреждении, карьеру, высокое положение в обществе Робида считал не главным. Балагур и весельчак по натуре, Робида допускал на службе, казалось, непозволительные выходки. Прямо из окна нотариуса он забрасывал бумажными шариками посетителей расположенного напротив кафе, стрелял в них из рогатки, строил гримасы, пародировал и, что вызывало особое негодование, рисовал на них карикатуры; причем делал это весьма талантливо. Солидные граждане, естественно, возмущались, выходили из себя, а Робида хохотал от души, заражая весельем всех окружающих, в том числе и полицейских. Смеялся и старый нотариус, ослепленный верой в блестящее юридическое будущее своего «мальчика».

Увы, это будущее так и не состоялось. Старик и не подозревал, что Альбер сделал другой выбор и теперь всячески старался быть невыносимым. Когда столь необычная «юридическая» практика убедила молодого человека в том, что юрист из него выйдет плохой и он сможет добиться в жизни гораздо большего, весельчак отправился в Париж. Он решил непременно стать известным художником.