Александр Казанцев - Модель грядущего (Купол надежды - 2)

- А почему здесь нет таких современных зданий, как американские небоскребы?

- Не говорите мне об этих чудовищных коробках стиля нищих духом богатеев.

- Вы решительны в своих взглядах и высказываниях, - заметил я, не решаясь называть ее по старинке на "ты". Она мне казалась жрицей выдуманного ею храма. Пожалуй, она даже воображала себя в толпе молящихся под причудливыми сводами или царственной походкой поднималась по мраморной лестнице дворца, который должен удивлять великолепием и роскошью людей и тысячелетия спустя.

- Вы говорите о решительности моих высказываний? Я в суждениях всегда такая. Спартак знает. Даже природу воспринимаю с некоторым преувеличением. Покажу вам кое-какие этюды - и вы лучше поймете меня. Я пишу то, чем восхищаюсь, и прежде всего силой стихии. Потому, рисуя лес, я изображаю лесной пожар, а река у меня выходит из берегов, затопляя дома и дороги. А море не представляю себе иначе, чем в шторм с девятым валом, накрывающим корабль вместе с мачтами. Потому и ветерок, закручивающий листья на дорожке, представляется мне сокрушительным торнадо.

- Вы выдумщица! - рассмеялся я. - Но рыбак рыбака видит издалека. Недаром я к вам пришел.

Спартак сказал:

- У нее волшебная лупа. Вот и любуется через нее миром.

- Лупа романтики? Кто бы мне ее подарил?

Они оба рассмеялись.

- Она с твоей собственной лупы копию сняла, - пояснил Спартак.

Мы сразу стали добрыми друзьями. Я написал Вахтангу, что восхищен его дочерью.

Он прислал телеграмму: "Буду тамадой. Прошу вызвать".

Он, конечно, имел в виду свадьбу...

Когда Тамара узнала, что Спартак вместе со мной отправляется в Антарктиду на стройку Города Надежды, она умудрилась перейти на работу в архитектурную мастерскую, занимавшуюся проектированием зданий Города Надежды. А там с чисто женской настойчивостью и лукавством (как она сама заявила) сделала так, что наблюдение за выполнением заказов на блоки зданий поручили ей. И пришлось ей отправиться в Гамбург. И так уж вела дела, что в Антарктиду отправить груз без нее оказалось невозможным.

В конце концов юная жрица богини Зодчества попала на корабль "Иоганн Вольфганг Гёте" и вот теперь вместе с инженером Вальтером Шульцем почему-то направлялась на Совет командора.

Я любовался ею и Спартаком.

В полынье, пробитой для судов ледоколом "Ильич", на которую вышел катер, стало сильно качать.

Капитан с "Гёте" только посмеивался, отчего у него словно прибавлялось подбородков, второй же великан так согнулся, что спрятал свою разбойничью (по словам Тамары) бороду у себя в коленях. Сама же Тамара - Вахтанг мог гордиться ею - закусив губу, отодвинулась от борта, к которому ее, вероятно, потянуло. Она скорее умерла бы, чем позволила себе перегнуться через него.

Катер приближался к флагману экспедиции.

Я смотрел на Тамару, на ее лицо, напоминавшее древнюю камею, и думал, почему на Совет командора Анисимов вызвал архитектора, когда блоки зданий Города Надежды утонули. Ведь он не знал, с чем я еду к нему на ледокол".

Глава седьмая

ВОДА - ЧУДЕСНИЦА

"Теперь надо вернуться к перерыву в моих записках, к двадцатилетней работе на металлургическом заводе, где удалось создать "лабораторию изобретательства". В бывшей кладовой машиностроительного цеха установили столы со множеством приборов и даже станки: токарный, сверлильный, фрезерный. Все сами делали на них для задуманных новшеств.

Помогло мое предложение избавить сталеваров от заглядывания в мартеновскую печь, когда лицо обдавало жаром. По пучку охлаждаемых стеклянных нитей цветное объемное изображение передавалось на всю длину жгута. Через простейшую оптику можно видеть внутренность печи, не приближаясь к ней. То, что это не ново, меня не обескуражило. Ведь сталеварам стало легче! И лабораторию мы получили для давно задуманных исканий.

- Зачем тебе вода? Простая вода? - удивился Вахтанг.

- Мы с тобой, друг, на восемьдесят процентов из воды, а земной шар на три четверти залит водой. А свойств ее как следует не знаем.

- Почему не знаем? Зачем так говоришь? Не сжимается, электричества не проводит, не намагничивается, замерзнет - твердой становится. И расширяется!

- Вот-вот! - воскликнул я. - Именно твердой! - и я рассказал Вахтангу, как Мария научила нас на северном острове отеплять дом снежными кирпичами.

- Ледяные стены хочешь? - догадался Вахтанг. - Не растают?

- Если по трубам, заложенным в стены, пропускать холодильный раствор, вода замерзнет.