Александр Казанцев: Обет молчания (Пылающий остров - 1)

- Я в отчаянии, Михаил Иванович! - пробовал протестовать Кленов. - Я привез вам приглашение самого Холмстеда, а вы увлекаетесь поисками какой-то дикарки.

Однако Баков настоял на своем. Утром двое ученых в сопровождении Лючеткана выехали верхом в стойбище Хурхангырь.

Всю дорогу Баков фантазировал, ставя Кленова в тупик своими неожиданными гипотезами.

- Чернокожая, чернокожая! - говорил он, задевая носками сапог за землю. При его росте казалось, что он не едет верхом на олене, а держит между колен это маленькое животное. - Вы думаете, что тунгусы, или эвенки, как они сами себя называют, милейшие и добрейшие в мире люди, - и есть коренные жители Сибири?

- Понятия не имею.

- Эвенки, почтенный мой Иван Алексеевич, принадлежат к желтой расе и родственны маньчжурам, соседям вашего Ким Ид Сима. Когда-то они были народом воинственных завоевателей, вторгшихся в Среднюю Азию. Однако они были вытеснены оттуда якутами.

- Тунгусы, якуты в Средней Азии? Не легенды ли это?

- Ничуть, дорогой мой коллега. Изучайте, кроме физики, и другие науки. Эвенки были вытеснены из Средней Азии якутами и отступили на север, укрылись в непроходимых сибирских лесах. Правда, и якутам пришлось уступить завоеванную ими цветущую страну более сильным завоевателям - монголам - и тоже уйти в сибирские леса и тундры, где они стали соседями эвенков.

- Кто же в таком случае коренные жители Сибири? Может быть, американские индейцы?

- Отчасти верно. Действительно, люди сибирских племен вышли из Сибири "тропою смелых" через Чукотку, Берингов пролив и Аляску и заселили Американский континент. Но не о них будет речь... Не угодно ли закурить? протянул Баков Кленову портсигар.

- Спасибо, Михаил Иванович. Я ведь не курю.

- Я сам отпилил заготовку для этого портсигара от кости коренного обитателя Сибири.

Кленов испуганно посмотрел на Бакова, а тот расхохотался:

- Это был бивень слона.

- Может быть, мамонта? - робко поправил Кленов.

- Нет. Бивень был прямой, а не загнутый. Его принес мне Егор Косых. Он исколесил таежные болота и гривы. И на 65° северной широты, насколько я мог потом определить это по карте, и 104° восточной долготы он открыл "кладбище слонов". Горные кряжи заборами отгородили плоскогорье со всех сторон. Жаркое сибирское солнце растопило слой вечной мерзлоты и оголило кости. Три недели Егор Егорыч не ел ничего, кроме "пучек" - местного растения из семейства зонтичных, весьма пригодного для дудочек и очень мало для гастрономических блюд. Он оставил на кладбище слонов всю провизию, лишь бы принести мне, ученому человеку, как он говорит, неведомую кость.

- Что же следует из всего этого, если даже, осмелюсь так выразиться, поверить вашему неграмотному таежнику?

- Из этого следует, милейший, что в Сибири до последнего ледникового периода был жаркий африканский климат. Здесь водились тигры, слоны...

- Вы хотите сказать, что и люди, обитавшие здесь...

- Вот именно! И люди, обитавшие здесь, были совсем другие, чернокожие. Не хотите ли еще раз взглянуть на фотографию?

Кленов замахал руками:

- Простите меня, профессор. Я ваш недавний студент. Но я лишь экспериментатор. Я верю только опытам, а не гипотезам.

- Вам не нравится эта гипотеза о затерянном племени чернокожих сибиряков? Хотите, я взволную вас другой?

Кленов, может быть, и не хотел, но Баков обращал на это очень мало внимания.

- Что вы думаете, почтенный мой физик-экспериментатор, о единстве форм жизни Вселенной?

- Откровенно признаюсь, профессор, ничего не думаю. Это так далеко от физики...

- Быть может, и не так далеко... - снова загадочно сказал Баков.

- Во всяком случае, надо думать, что формы эти бесконечно разнообразны, заметил Кленов.

- Не вполне, - пробурчал Баков. - И у лягушки и у человека по пяти пальцев на конечностях и сердце в левой стороне.

- Совершенно справедливо.

- На голове почти у всех животных по два глаза, по два уха... Словом, похожего много.

- Пожалуй, - согласился Кленов.

- А как вы думаете, по какому пути могла развиваться жизнь на другой планете?

- Простите, профессор, осмелюсь возразить вам. Я считаю саму постановку вопроса... не научной.

Баков громко расхохотался. Олень Кленова, который шел рядом с оленем Бакова, шарахнулся в сторону.

- А между тем это любопытнейший вопрос! Знаете ли вы, Кленов, замечательного мыслителя прошлого века Фридриха Энгельса?

- Я далек от его понимания классовой борьбы и ее значения. На мой взгляд, вершителем судеб человечества может быть только человеческий Разум и Знание.