Хуберт Хорстман - Загадка серебряной луны

Веккер не ответил. Он уже достаточно задержался из-за тщетных дискуссий.

Когда он стоял перед ракетой, он вздохнул свободно. Равнина раскинулась перед ним во всем своем сиянии и дружелюбии. Туманная завеса рассеялась, теперь она осталась в виде маленьких серебристых облачков над горами. Диск Сатурна светился цветом слоновой кости, от его западного края тянулась желтая полоса и шла наискосок наверх в небо и становилась бледнее рядом с зенитом: система колец.

Веккер начал двигаться длинными мягкими прыжками. Он не успел пройти и пару сотен метров, как услышал голос Далберга вплотную рядом с собой.

— Вы упрямец, Веккер. Я не могу удерживать Вас, но я глаз с Вас не спущу. И чтобы было ясно: Вы несете полную ответственность!

Веккер почувствовал, как кровь ударила ему в виски. Достаточно было того, что Далберг совершенно безвкусно начал выпячивать себя как опытного пилота, теперь он еще строил из себя няню-кормилицу. Но Веккер воздержался от ответа. Он слишком долго позволял назойливо опекать себя. Теперь все будет по-другому.

Они и в самом деле летели в сторону гор. Низкая гравитация позволяла прыгать по причудливым сугробам и ледяным блокам, которые постепенно изменяли характер поверхности. Пилот, казалось, неожиданно охватило тщеславие быть самым быстрым; скоро он значительно выдался вперед.

Но Веккер не принял вызов. Он предложил не соревнование, а научную экскурсию. И он бы нес за нее ответственность. Его настроение сразу же улучшилось, когда он нашел первые осколки минералов. Они были темно-зеленого цвета. Он засунул их в карманы скафандра. Затем он нашел красновато-зеленый обломок с вкраплениями, которые напоминали кварц и полевой шпат. Липарит? Он взвесил обломок на ладони и сразу же усмехнулся над этим жестом. Он был не на Земле. Здесь у любого предмета другой вес, от привычных масштабов теперь было мало толку. Все же, этот обломок определенно мог быть липаритом. Если это подтвердится, тогда должны были случаться извержения вулкана, и было бы нетрудно установить состав более глубоких слоев поверхности. Веккер посмотрел на горы, которые уже были прямо перед ним. Там наверху он должен был найти ответ: камни, которые обычно находятся поблизости с настоящим липаритом.

Далберг уже забрался на гору, прислонился к выступу и напряженно смотрел на восток.

— Это могло бы означать? Там, слева от ракеты…, — прокричал он по радио.

Веккер прищурился. Ракету было едва видно, но посадочная полоса выделялась хорошо. Пару километров южнее выделялись белые как молоко образования огромных размеров. Они были похожи на колонны, плоская капитель которых касалась неба. Черт знает, откуда они вдруг появились. Подпрыгивая, они двигались на север и кружили вихрем аммиачный снег. Теперь они проходили мимо ракеты, стянулись, превратились во вращающиеся цилиндры — и мчались с большой скоростью дальше на север. Горизонт поглотил их.

— Загадка номер один.

Веккер даже и не думал о том, чтобы отвлекаться из-за пары подпрыгивающих колонн. Было важно сконцентрироваться прежде всего на одной вещи, потом уже он возьмется за другую. На этот счет Далберг был совершенно прав: метания из стороны в стороны, лишенные всякого плана, ни к чему не приведут.

Пилот настаивал на возвращении, и он попросил его, прихватить с собой хотя бы пару проб грунта с возвышенности, и тем временем осматривался в поисках других обломков липарита. Он забрался в трещину, которая была глубоко вырезана в ледяном склоне, и у него невольно вырвался возглас радости. Перед ним лежала груда гальки: тысячи, десятки тысяч носочек и тесаных штучных камней величиной с кулак; пузыристых, пористых как губка, легче, чем дерево. Вне сомнений, это была пемза.

— Липарит и пемза — молодые вулканические породы, — объяснил он пилоту на обратном пути. — Меня не удивит, если мы найдем в избытке и тяжелый гранит, базальт и руду. Вестинг, конечно же, склонится к тому, чтобы подвергнуть сомнению эту возможность. Собственно, он предполагает все тяжелые вещества под мощным слоем из легких соединений и замерзших газов. Он исходит из того, что…

— Минутку, там же что-то прошмыгнуло?

Далберг остановился. Веккер удивленно посмотрел на него.

— Снова колонна?

Он видел, как Далберг растерянно протер ладонью шлем, и услышал, как он смущенно прокашлял.

— Нет, ничего, наверное это была иллюзия. Я думал, что только что видел гигантскую черепаху!

— Прошмыгнуло при температуре минус сто восемьдесят градусов? — Веккер украдкой улыбнулся. Все окружение было совершенно пустым, укатанным снежным ковром, на котором не могла скрыться даже булавка. Пилот должно быть снова углубился в какой-нибудь параграф. Долгое время даже самый терпимый мозг не будет довольствоваться таким заунывным занятием. Следовательно, не удивительно, что это сыграло над ним с ним злую шутку.