Стивен Кинг - Дом на кленовой улице

Брайан с Лиссой услышали шум и сползли по лестнице в своих пижамах, чтобы посмотреть, что там происходит, хотя им обоим - по правде говоря, всем четверым детям Брэдбери - отчим строжайше запретил спускаться с верхнего этажа после начала вечеринки.

- Университетские преподаватели не любят, когда на таких ужинах присутствуют дети, - резко бросил им Лью сегодня днем. - Это создает не то впечатление.

Когда они увидели свою мать лежащей на полу в окружении стоящих на коленях обеспокоенных гостей (среди них не было только миссис Кратчмер, которая побежала на кухню, чтобы замыть холодной водой жирные пятна на платье, прежде чем они впитаются в ткань), они забыли о суровом приказе своего отчима и кинулись к матери. Лисса плакала, Брайан вовсе рыдал. По дороге Лисса ухитрилась ударить по левой почке руководителя группы азиатских исследований. Брайан, который был на два года старше и на тридцать фунтов тяжелее, сумел добиться большего: он так толкнул профессора-англичанку, упитанную даму в розовом платье и модных вечерних туфлях с загнутыми носками, что она села прямо в камин. Потрясенная, вся в серо-черной золе, она долго не могла выбраться оттуда.

- Ма! Мама! - кричал Брайан и тормошил бывшую Кэтрин Брэдбери. - Мамочка! Проснись!

Миссис Эванс шевельнулась и застонала.

- Убирайтесь наверх, - холодно сказал Лью. - Оба.

Когда они не проявили желания повиноваться, Лью сжал плечо Лиссы с такой силой, что она взвизгнула от боли. Его глаза сверкали на смертельно побледневшем лице, только на щеках выступили красные пятна, яркие, как румяна, купленные в дешевом магазине.

- Я займусь этим, - прошипел он сквозь так сильно стиснутые зубы, что они не разжались даже для того, чтобы говорить. - Вместе со своим братом немедленно убирайся наверх...

- Прочь руки от нее, сукин ты сын, - отчетливо произнес Трент.

Лью и все, кто пришел достаточно рано и стал свидетелем этого развлечения, повернули головы к проходу между гостиной и коридором. Там плечом к плечу стояли Трент и Лори. Трент был бледен, как и его отчим, но лицо его выглядело спокойным и решительным.

Здесь присутствовали люди - их было, правда, не много, - которые были знакомые первым мужем Кэтрин Эванс, и позднее единодушно признали, что сходство между отцом и сыном было поразительным. Им даже показалось, что Билл Брэдбери восстал из мертвых, чтобы выступить против своего чрезмерно раздражительного заместителя.

- Я требую, чтобы вы вернулись наверх, - проговорил Лью.

- Все четверо. Происходящее здесь вас не касается. Ничуть не касается.

В комнату вошла миссис Кратчмер. Грудь ее платья от Нормы Камали была влажной, но достаточно чистой.

- Уберите свою руку от Лиссы, - потребовал Трент.

- И оставьте в покое нашу маму, - добавила Лори.

Миссис Эванс теперь удалось сесть. Она держалась руками за голову, ошеломленно оглядываясь по сторонам. В голове, казалось, что-то лопнуло, как воздушный шарик, боль тут же прошла, но она осталась слабой и потерявшей ориентацию. Зато тот кошмар, который она терпела последние две недели, миновал. Она понимала, что сделала что-то ужасное, поставила Лью в неловкое положение, может быть, даже опозорила его, но в данный момент она испытывала лишь облегчение оттого, что боль отпустила ее. Стыд придет позже. А сейчас она хотела лишь одного - подняться наверх - очень медленно - и лечь в постель.

- Вы будете наказаны за это, - произнес Лью, глядя на своих четырех приемных детей при почти полной тишине потрясенной гостиной. Он посмотрел на них, поочередно переводя взгляд с одного на другого, словно прикидывая размеры и степень их преступления. Когда его взгляд опустился на Лиссу, она заплакала.

- Я приношу извинения за их плохое поведение, - сказал Лью, обращаясь к находящимся в комнате. - Моя жена не воспитывает их должным образом. Им нужна хорошая английская няня.

- Не будьте ослом, Лью, - заметила миссис Кратчмер.

Ее голос был очень громким, хотя не слишком мелодичным; он чем-то походил на ослиный рев. Брайан вздрогнул, обнял сестру и тоже расплакался. - Твоя жена упала в обморок. Детей это встревожило, вот и все.

- Совершенно верно, - поддержала ее профессор-англичанка, пытаясь извлечь из камина свое пышное тело. Ее розовое платье было в золе, а лицо украшали полосы сажи. Только ее туфлям с абсурдно загнутыми носами, камин, казалось, не нанес никакого ущерба, да и сама она ничуть не была обеспокоена случившимся. Дети должны заботиться о своих матерях. А мужья - о женах.