Стивен Кинг - Истории Хейвена (Томминокеры - 2)

"Этот мальчишка - просто герой, - подумала Бобби. - Думаю, что самое лучшее, что мы можем сделать для него, это похоронить с почестями..."

Она перевела взгляд на умирающую Хестер: "маска Гиппократа" уже появилась у нее на лице - кожа словно покрыта воском, глаза закрыты, дыхание прерывистое. Им следовало вернуться - они могли вернуться, как только начались головные боли и стали рваться и кровоточить сосуды, но они даже не думали об этом. Вопреки кровотечению Хестер, страдавшая кровотечениями почти в течение всего времени "перемен" (в отличие от пожилых женщин, месячные у девушек-подростков практически не прекращались.., да и теперь не прекращаются), попросила Томми остановиться у Большого универмага в Трое, чтобы купить гигиенические подушечки. Кровотечения почти обессилили ее. Однако, попутно они зашли в несколько магазинов и купили с десяток батареек.

Затем началась жуткая головная боль у Томми - еще хуже, чем у Хестер. К тому моменту им удалось купить еще дюжину батареек, а в магазине нового оборудования им попалась целая сотня, правда маломощных. Теперь они должны были добраться назад как можно быстрее. У Томми начались галлюцинации; ведя машину, он еле удерживался от того, чтобы не съехать в кювет, не врезаться в столб. Ему мерещились чудовища с серебряными долларами вместо глаз и батарейками вместо зубов, которые заглядывали в окна машины.

Когда они свернули на девятое шоссе, что ведет от Дерри до Хэвена, у Томми открылось кровотечение.

Он смущенно повернулся к Хестер и спросил, не даст ли она ему несколько подушечек. Он мог бы объяснить, для чего они ему нужны, если бы она спросила, но все же жутко смутился и не мог поднять на Хестер глаз: она дала ему штук пять, и он отошел на минутку в заросли. Он вернулся и повел машину, цепляясь, как пьяный, за руль дрожащими руками.

- Садись за руль ты, Хестер, - сказал он. - Мне что-то плохо. К тому моменту, когда они въехали в город, Томми уже потерял сознание. Да и сама Хестер видела все как в полутьме; она знала, что в четыре часа вечера летом очень светло, но доктор Ворвик вынырнул, словно из густых сумерек. Она чувствовала, как он открыл дверь, обхватил ее за талию, приговаривая: "Все в порядке, ты вернулась назад, теперь можно отпустить руль, мы в Хэвене". Она еще могла адекватно оценивать события, когда лежала на добрых и надежных руках Хейзл Маккриди, но, перенесенная в клинику, она, так же как и Томми, впала в забытье. Она уже не видела как склонился над ней док и как его седые волосы коснулись ее щеки.

Эдли Маккин прошептал:

- А что с девочкой?

- Ну, кровяное давление падает, - сказал Ворвик. - То есть, кровообращение останавливается. Она молодая и сильная. Крепкая деревенская девчонка. Я знавал ее родителей и деда с бабкой. Она выкарабкается.

Он обвел их своими мягкими, водянисто-голубыми глазами, взгляд которых словно проникал сквозь грим. В них светилось нечто, значительно подбодрившее их.

- Но я сомневаюсь, что зрение восстановится. - Мертвая тишина. Бобби прервала молчание.

- Это не так, Док Ворвик взглянул на нее.

- Она снова будет видеть, - сказала Бобби. - Когда "перемены" завершатся, она прозреет. У нас у всех появится иное зрение. Ворвик смотрел на нее, не моргая, потом его веки дрогнули.

- Да, - сказал он. - Я охотно верю. И все равно, очень досадно.

Бобби согласилась. "Тем хуже для нее. А для Томми совсем плохо, никакого тебе ложа из роз от благодарного народа. Я присмотрю за ними..."

Она попыталась посмотреть людям в глаза, но они косились в сторону, избегая ее.

- Ну, хорошо, - сказала Бобби. - Я попыталась. Кто со мной? Эдли Маккин подал голос:

- Думаю, могу поехать с тобой, если хочешь; составлю компанию.

Бобби одарила его своей "улыбкой мадонны" и похлопала по плечу.

- Спасибо, Эд.

Они вышли на улицу. Все остальные неотрывно следили за ними; когда Эд и Бобби скрылись из виду, все взоры обратились к Хестер Бруклин, лежащей в забытьи. На ум приходили софизмы о цене человеческой жизни, измеренной в батарейках...

...да, конечно, батарейки того стоят...

15

Среда, десятое августа

Несмотря на всю усталость, смущение, несмотря на то, что он накрепко вошел в роль Гамлета и - что еще хуже - не переставал чувствовать, что события в Хэвене идут к самому худшему, Джим Гарденер ухитрялся солидно выпивать, с того самого дня, как они с Бобби лежали, обнявшись на ковре хвои. Одной из причин был чисто спортивный интерес. Слишком уж много головных болей и кровотечений из носа. Несомненно, это влияние излучения, испускаемого кораблем. Он не забыл, когда Бобби попросила его коснуться обшивки - в тот момент он ясно ощутил быстрые пронизывающие вибрации, но все же он достаточно поумнел, чтобы понять, что алкоголь тоже делает свое дело. И делает очень старательно сегодня кровь шла носом уже трижды. Повышалась утомляемость, и хотя он себя убеждал, что приговоренный к веревке не утонет, он понимал, "то выпивка добром не кончится.