Норман Сеймон - Солдаты удачи

- Бери своего малыша, - сразу перешла к делу старуха, - и идем со мной. Колдуны ушли, а мне там одно местечко очень интересно.

- Ну и сходи, раз интересно, - заупрямилась было бахамка. - В такую даль по жаре тащиться... И охота тебе?

- И мне охота, и тебе, - погрозила ей рогатиной старуха. - Рону молоко козье надо? Иди и отрабатывай, не справиться мне без тебя.

Со вздохом поднявшись, бахамка закинула на плечо мальчика и пошла следом за Жанн. У козы кто-то уже побывал, она выглядела перепуганной и встретила старуху радостным блеянием.

- Хори ее пугают, - пояснила Жанн. - Здоровые тут водятся хори, а она, дурочка, боится. Тебе их бодать надо, слышишь?

- Чем помочь-то? - Долорес обмахивалась платьем, которое она сняла по дороге. - Давай быстрее все сделаем и пойдем.

- Быстрее всего вон - со скалы кинуться, - проворчала старуха, но повела помощницу к пещере.

Вдвоем работа пошла веселее. Старуха упиралась рогатиной, используя ее как рычаг, Долорес помогала сильными руками, только немного боялась выскакивающих из-под камней скорпионов. Наконец расщелину откопали достаточно, чтобы старуха могла вползти туда на четвереньках.

- Может ты посмотришь? - вздохнула Жанн. - Спина у меня болит, а ты молодая, не натруженная...

- Тебя бы так трудили, уже бы в могиле была, - довольно грубо отозвалась Долорес. - Сама полезай, мне и так всю ночь будут скорпионы сниться.

- Дай хоть огня, - смиренно попросила старуха.

Долорес развела костер, соорудила из сухой травы что-то вроде плохонького факела. Жанн, кряхтя о скорой смерти, влезла в пещерку, бахамка вложила в протянутую руку факел.

- Ну? Что там? Золотые горы?

- Дай еще, - потребовала старуха и высунула голову немного отдышаться от дыма. - Беда у нас, Долорес.

- Не знаю, как у вас, а у меня... - начала было бахамка, но осеклась, увидев выражение лица соседки.

С новым факелом старуха пробыла в пещере дольше, а потом вдруг оттуда показалось что-то белое, пушистое. Долорес даже вскрикнула сначала. Но потом разглядела старухины руки и приняла груз.

- Это что? Яйца что ли какие-то?

- Боюсь, ты угадала, - донеслось до нее из пещеры. - держи еще, не стой.

Когда все коконы перекочевали из пещеры на лужайку, Долорес рассмотрела каждый. В каком-то ни на что не похожем белом пуху лежали дети, она видела части их лиц, рук и ступней. Некоторых женщина вспомнила, они жили в Новой деревне.

- Твоих-то здесь никого нет, Жанн? - посочувствовала она старухе.

- У меня вообще никого нет, - отозвалась та. - Ни здесь, ни еще где. Вот разве что ты, Рон, да еще коза. И то, если разобраться, все чужие. Слушай, бахамская душа, нельзя их тут оставлять, унести надо.

- Как же мы их все унесем? - Долорес инстинктивно взяла на руки сына, как бы демонстрируя, что уже занята. - И куда нести? В Улут что ли, или может прямо в бахамский Собор? Тут Вуду какое-то, не нашего ума дело. Пойди в город, позови людей.

- Ага, пойди, - передразнила Жанн, потом взяла первый кокон и медленно пошла вниз.

Долорес осталась сидеть у скал - какая ей разница, где, если колдуны ушли? Когда старуха вернулась и молча взяла второй кокон, женщина со злобой плюнула, и стала ей помогать. До заката в Новую деревню вернулись все, даже коза.

- Чую я, - сказала Жанн за поздним ужином, - что там еще что-то есть в этих скалах. Проклятое стало место, нехорошее. Вот и не хочу их там оставлять. А в город теперь ходить, помощи звать - так легче вудуистов дозваться.

- Не накликай к ночи, - попросила Долорес.

Как-то само собой получилось, что они заночевали у Жанн. Дети лежали посреди комнаты, в одинакового размера коконах. Всю ночь старуха размышляла. Что оттуда может вылупиться, и когда? Зачем эти цепочки, что надеты им на шеи? Что будет, если ребенка вынуть? Все дети дышали, но так тихо и редко, что сразу и не заметишь.

- Вот что сделаем, - решилась Жанн утром. - Иди в деревню Круча, это пара миль отсюда по дороге, и найди там кривого кузнеца, звать Пол. У него есть большая тачка, скажи, что я зову, пусть приходит с ней. И добавь: да не опустится тьма. А за работу вот тебе...

Жанн тяжело опустилась на четвереньки, подняла доску и выудила из-под пола мешочек, полный мелких монеток. У Долорес заблестели глаза, она пересчитала деньги.

- Богато живешь, - похвалила она старую подругу. - Хорошо, схожу, только ты уж за Роном последи, и не таскай его в скалы.

- Зачем теперь-то? Коза и в огороде попастись может, и на поле.

Долорес надела платье и отправилась в путь. Через две - две с половиной мили ей действительно указали на деревню Круча. Покосившись на кровавые пятна в дорожной пыли, женщина сразу услышала от крестьян, что вчера по дороге пробежали с носилками чудища и убивали всех, кто встречался им на пути.