Сеймон Сеймон - Печать демона

- Может быть, сначала мы с дедушкой пойдем, а ты потом? - предложила ему бесстрашная Ригас.

- Ты меня стесняешься? - предположил дикарь. - Может, из-за этого вот ожога и вот этой не заросшей раны на плече? Не волнуйся, сейчас мне принесут одежду, такую же длинную как у твоего деда, и я все скрою.

- Дело не в одежде... - пробурчала под нос девочка, но спорить не стала.

Лэпхо в очередной раз осмотрел бревно. Шесть гуолей вырезать из него, или попробовать семь? Этот вопрос мучил его больше всего остального на свете, вместе взятого. Ларимма отсутствовала довольно долго, зато вернулась очень довольная.

- Вот! - она пихнула им два белых свертка. - Одевайте, и станете как настоящие озерцы! А еще я договорилась о жилье. Нас поселит к себе старуха, я уже посмотрела дом, выйдет совсем недорого.

- Пойдем, я занесу туда бревно для нашего чудака, - предложил Салакуни, натянув на себя оказавшуюся немного коротковатой одежду. - В этом же ходить неудобно!

- Привыкнешь. А почему ты говоришь "занесу"? Уже вечереет, пора поужинать и спать.

- Мне надо заглянуть в храм, а то вот Ригас не хочет идти без меня.

Чиптомака тоже переоделся. У него все вышло наоборот, подол волочился по пыльной дороге. Салакуни хмыкнул. Оба посмотрели друг на друга, а потом быстро поменялись одеждой, вызвав на улице легкий переполох: не часто в Локио двое мужчин раздевались догола при всех, пусть и на мгновение. Теперь мужчины выглядели получше, хотя на могучих плечах Салакуни ткань немного потрескивала.

- А мое-то платье вам понравилось? - спросила наконец Ларимма.

- Да, оно тебя почти не портит, - ответил Чиптомака. - Показывай дорогу домой. Бери бревно, Салакуни, я несу сундук. Дедушка, вставай, тебе придется идти пешком.

Альгерис не возражал. Они прошли за Лариммой по узкой улочке и оказались перед двухэтажным, довольно обветшалым домом. Ларимма встала перед крыльцом, уперев руки в бока и обласкала новое жилище взглядом от крыши до фундамента.

- Настоящий дом!

- Он не наш, - напомнил Чиптомака.

- Какая разница? По крайней мере на десять дней второй этаж - наш.

- Второй этаж? - выкрикнул Салакуни. - Мне еще на второй этаж шапу тащить? О, почему я не бросил ее в джунглях!

- Потому что ты - великий Салакуни, - приободрил его лэпхо.

Дверь открылась и вышла тощая носатая старуха. Она подозрительно оглядела всех по очереди, потом обратилась к Ларимме.

- Ты вроде сказала, что у тебя два мужика.

- Да, этот старик и девочка с нами жить не будут.

- Тогда заходите, чего встали-то? - буркнула хозяйка и опять исчезла в двери.

Следуя за Лариммой, Чиптомака и Салакуни, а с ними, конечно же, и драгоценное дерево шапа, прошли на второй этаж. Здесь оказалось целых три комнаты, отделенных друг от друга такими тонкими стенками, что их было страшно трогать. Воин с преувеличенной аккуратностью опустил в угол бревно и сразу же вышел, потирая плечо.

- Я в храм! Вернусь ночью.

Лэпхо и Ларимма, не сговариваясь, выглянули в маленькое окошко. Ригас с удовольствием бы ушла, но ее деде опять задремал на сундуке, девочке пришлось дождаться Салакуни.

- Может быть, отговорить его? Пусть не ходит в храм!

- Ничего не выйдет, Ларимма, он решил, что ему это необходимо, - покачал головой лэпхо. - Мне нужны кремни, пойду поищу, пока еще светло.

Ларимма едва удержалась, чтобы не плюнуть ему вслед. Лэпхо вышел на улицу, огляделся, и пошел в сторону джунглей. Вряд ли в этом селении кремни валяются на улицах. Он вновь пересек площадь, покосившись на Хранителей Порядка, в свою очередь покосившихся на него, и уже знакомым маршрутом вышел к кромке леса. Здесь Чиптомака сразу отыскал кремни. Ну конечно, разве Джу-Шум откажет ему в такой малости после того, как подарил целую страну, шапу, а самое главное - новые, еще не сочиненные песни.

Старик сел и не спеша стал превращать кремни в инструменты, ловко раскалывая их друг о друга. Путешествие, в которое он отправился с берегов Квилу в поисках поющего дерева, пошло ему на пользу. Теперь он сочинит песни о любви, о дружбе, о страхе, о глупости, о жестокости... И, конечно же, песню о старом несчастном лэпхо, который скитался по деревням, не разыскивая в жизни ничего, кроме куска хлеба, глотка киншасы и женщины, которую для него не пожалеют. Вот только эта песня наверняка получится смешной.

Чиптомака смотрел на озеро, на темнеющее с запада небо, на волны, мерно накатывающие на берег. У реки Квилу нельзя так сидеть, если тобой не заинтересуется крокодил, то обязательно даст пинка крестьянин. Так заведено, и лэпхо пели те песни, которые нравятся людям. А надо было петь другие... Спасибо Джу-Шум, что научил уму разуму!