Стивен Кинг - Зимняя сказка (Метод дыхания)

Вы правы, в этом нет никакого смысла. Но это чувство действительно было. Оно заставило меня подумать впервые за многие годы о зимних вечерах в Висконсине, на ферме, где я вырос. Я вспомнил, как я лежал наверху, в недостроенной комнате, дивясь контрасту между свистящим январским ветром снаружи, гнавшим сухой, как песок, снег вдоль ограды, и теплотой моего тела, укрытого двумя стеганными одеялами.

На полках стояли книги по юридическому праву с довольно странными названиями. Я запомнил одно из них: "Двадцать случаев расчленения и их последствия в свете английского закона". Другой книгой, привлекшей мое внимание, была "Случаи с домашними животными". Я открыл ее - это было учебное пособие по юридической практике (на этот раз речь шла об американском законе) в отношении специфических случаев с животными - от кошек, унаследовавших большую сумму денег, до оцелота, который порвал цепь и сильно ранил почтальона.

Я увидел также собрания Диккенса, Дефо и Троллопа и одиннадцать романов автора по имени Эдвард Грей Севиль. Их обложка была обтянута красивой зеленой кожей, а издательская фирма называлась "Стэдхем и Сын" -надпись была вытеснена золотыми буквами. Я никогда не слышал о Севиле и его издателях. Первый роман "Это были наши братья" был издан в 1911 году. Последний, "Нарушитель", в 1935.

Двумя полками ниже находился большой фолиант с инструкциями для любителей всякого рода конструкторов. Рядом стояла не меньших размеров книга со сценами из знаменитых фильмов. Каждая картинка занимала целую страницу, на противоположной стороне которой можно было прочитать написанное белым стихом стихотворения, посвященные этим сценам. Не очень-то удачная идея, но авторы этих стихов были неординарны: Роберт Фрост, Мариан Мур, Уильям Карлос Уильямс, Уоллас Стивенс, Луис Зуковски, Эрика Йонг. В середине книги я нашел стихотворение Алджернона Уильямса рядом со знаменитой фотографией Мерилин Монро, где она стоит на решетке метрополитена, стараясь опустить вздувшуюся вверх юбку. Стихотворение называлось "Колокольный звон" и начиналось так: форма ее юбки, как мы сказали, напоминает колокол. ее же ноги - его язык...

И в том же духе. Не совсем ужасное стихотворение, но далеко не лучшее из тех, что написано Уильямсом.

Я имел право на подобное мнение, поскольку я многое читал у Уильямса. Но несмотря на это, я не мог вспомнить этих строк о Мерилин Монро (даже без фотографии понятно, что речь идет о ней, так как в конце Уильямс пишет: "Мои ноги выстукивают мое имя: "Мерилин, ma belle"). Я искал это стихотворение позже и не мог найти, что ни о чем не говорит, конечно.

Стихотворения не похожи на романы или узаконенные мнения, они больше напоминают сорванные ветром листья, и любой объемистый сборник, названный Полным собранием того-то или того-то, не является таковым. У стихотворений есть свойство теряться в каком-нибудь укромном месте, и в этом - часть их очарования и одна из причин того, что они сохраняются. Но...

Откуда-то появился Стивенс с новой порцией виски (к этому моменту я устроился в кресле с томиком Эзры Паунда в руках). На вкус оно было ничуть не хуже первого. Пока я потягивал его, я увидел, что двое из присутствующих Джордж Грегсон и Гарри Стайн (Гарри уже шесть лет как умер в ту ночь, когда Эмлин Маккэррон рассказал нам историю о методе дыхания) - покинули комнату через маленькую дверь, не более сорока двух дюймов высотой. Это была дверца, через которую Алиса попала в нору кролика, если там вообще была какая-то дверца. Они оставили ее открытой, и вскоре после их необычного отбытия из библиотеки я услышал стук бильярдных шаров.

Подошел Стивенс и спросил, не хочу ли я еще виски. С чувством сожаления я отказался. Он кивнул: "Очень хорошо, сэр". Его лицо сохраняло неизменное выражение, но все же у меня появилось смутное ощущение, что я ему понравился. Смех оторвал меня от книги спустя некоторое время. Кто-то бросил пакетик с химическим порошком в огонь, и пламя стало разноцветным. Я снова подумал о своем детстве, но без тени ностальгического романтизма. Я почувствовал, что необходимо подчеркнуть это, бог знает почему. Я подумал о том времени, когда я ребенком делал то же самое. Но в этом воспоминании не было места для грусти.

Я заметил, что все остальные сдвинули кресла в полукруг рядом с камином. Стивенс приготовил дымящееся блюдо превосходных сосисок. Гарри Стайн вернулся через "кроличью" дверь. Грегсон остался в бильярдной комнате, тренируя удар, судя по звукам.