Далия Трускиновская - Баллада о двух гастарбайтерах

Если честно, то мне претят все эти проявления фанатской любви. Все эти «Дикая удача, что мы тебя увидели», «Мы запомним нашу встречу, мы о ней всем расскажем», «А вот скажи нам что-нибудь, и мы будем счастливы на всю оставшуюся жизнь». Все это вранье! И не такое уж для них счастье — встреча с тобой.

Но почему они все-таки приходят, почему рвутся через кордоны стражей порядка, обманывают охрану и подкупают тренеров? Для того чтобы прикоснуться к силе, к настоящей, внутренней силе. Не к той, которая дается деньгами или там шоблой занявших высокие посты корешей, а к внутренней силе понимания законов жизни, осознания, куда мы все, хоть люди, хоть мнемозавры, хоть другие мыслящие, идем, к умению встретить эту конечную цель, не дрогнув, как бы бессмысленна и жестока она ни была.

Смерть.

Ну да, я имею в виду ее — старушку смерть, поджидающую нас в конце любого пути. Она верная служанка природы, и она не колеблется. Приходит и делает свое дело.

А фэнам также свойствен страх перед ней. У них есть иллюзия, будто прикоснувшись к нам, они приобщатся к славе, получат некоторую защиту если не от смерти, то от сопутствующего ей забвения. Они думают, будто, пообщавшись с нами, сумеют перенять хотя бы частицу нашей силы, благодаря которой им не так страшно будет жить.

Наивные.

Какой-то человек шагнул мне навстречу и быстро заговорил: — Так рад вас увидеть. Вы не могли бы мне что-нибудь сказать? Моя жена не поверит, что я сумел очутиться так близко к вам!

Я оскалил клыки и зарычал.

Как бы не так. Его это только подзадорило. Похоже, он принял мой рык за приветствие. Спас меня вовремя подоспевший охранник, оттеснивший рьяного фэна к стене.

Люди… презренные, подлые существа, сумевшие прорваться к звездам, используя самые нечестные пути из всех возможных. Однако прорвались, в то время как наша раса обречена на вечное рабство. Или нет? Может быть, и у нас есть какой-то выход? Может быть, стоило нам несколько изменить своим принципам…

Принципы? Какие, к черту, принципы!

Я едва не сбился с шага.

А ведь мне сейчас следует думать совсем о другом. Принципы, фэны… Все это — чешуя. Главное для меня — найти выход из ловушки, в которую я угодил.

На что я рассчитываю? Правильно, мне надлежит сыграть этот бой вничью. Тогда я получу свободу, выполню договоренность с одним жучком, который вложил в этот бой кучу денег, и сам, кстати, оторву неплохой куш.

Победа? Нет, она мне не нужна. Более того — она мне вредна. А так ли? Конечно, я подведу Теллануса, и тот первый раз в жизни не угадает победителя, но жизнь есть жизнь, и в ней все бывает первый раз. А свои деньги я получу.

Одно не дает покоя. То, что мои планы совпали с планами людей. Им, оказывается, не нужна ничья, они ждут либо моего поражения, либо моей победы. И в том, и в другом случае они сразу же начнут раскручивать маховик боев между самками и самцами. Они уж придумают, как это подать поэффектнее! Им это не впервой.

Причем в любом случае я буду тем, с кого эта вакханалия начнется. Тем, на кого повесят всех собак.

Да плевать. Мне все равно, что обо мне скажут или напишут. Особенно если я к этому времени буду отдыхать на собственном астероиде.

Но есть еще совесть. Осознание того, что эти поединки будут самыми подлыми, поскольку каждого участника обработают самым жестоким образом. Так, например, как обработали меня, либо как Дизи. Ну и, конечно, добавятся варианты охмурежа под номерами три, четыре и так далее. Не менее подлые. Не менее человеческие.

Решено. Я просто сведу этот бой к ничьей, и каждый получит желаемое. Я — свободу и деньги, Дизи — деньги и возможность остаться на арене. Все будут счастливы. Относительно, конечно. Однако лучшего выхода нет.

А может, природа что-то придумала и на этот случай? Что-нибудь, делающее наш бой невозможным даже при такой накрутке? С нее станется… Да нет, вряд ли. Она не бог, она всего лишь всемогуща, но не всеведуща и, значит, ошибки совершает пачками. Сама же их и исправляет, но когда еще соберется заняться именно этой?

Нет, все будет в лучшем виде, все пойдет по плану.

— Сейчас выйдешь на арену! Приготовься! Тебя ждут зрители!

Это Додик. И он, конечно, прав.

Там, на арене, я должен «сыграть монстра», ужасного и свирепого, такого, чтобы зрители остались довольны. Они и будут довольны. А потом начнется бой, бой с заранее предрешенным исходом.

Трубы!

Вот и все, теперь я его сделаю. Теперь он мой!

Удовлетворение? О, да, я его испытывала. И одновременно — печаль, что ли? Все так просто. Если тебе вовремя подскажут, как надо действовать.