Артур Кларк - Двое в космосе

Капитан промолчал. Прильнув к окуляру навигационного телескопа, он пытался отыскать «Стар Куин», который должен уже быть в пределах видимости. Пауза длилась довольно долго: капитан настраивал верньер. Потом он с удовлетворением объявил:

– Вот он, километрах в девяноста пяти от нас. Велите команде стать по местам… ну а его подбодрите: скажите, что мы будем на месте через тридцать минут, даже если это и не совсем так.

Грант был уже у двери, когда Мак-Нил мягко окликнул его:

– Куда вы спешите? Я, думал, мы собирались кое-что обсудить.

Чтобы не пролететь головой вперед, Грант схватился за дверь и медленно, недоверчиво обернулся к инженеру. Тому полагалось уже умереть, а он удобно сидел, и во взгляде его читалось что-то непонятное, какое-то новое, особое выражение.

– Сядьте! – сказал он резко, и с этой минуты власть на корабле как будто переменилась.

Грант подчинился против воли. Что-то здесь было не так, но он не представлял, что именно.

После длившейся целую вечность паузы Мак-Нил почти грустно сказал:

– Я был о вас лучшего мнения, Грант…

Грант обрел наконец голос, хотя сам не узнал его.

– О чем вы? – просипел он.

– А вы как думаете, о чем? – В тоне Мак-Нила едва слышалось раздражение. – Конечно, об этой небольшой попытке отравить меня.

Итак, для Гранта все кончилось. Но ему было уже все равно. Мак-Нил сосредоточенно разглядывал свои ухоженные ногти.

– Интересно, – спросил он так, как спрашивают, который час, – когда вы приняли решение убить меня?

Гранту казалось, что все это происходит на сцене – в жизни такого быть не могло.

– Только сегодня, – сказал он, веря, что говорит правду.

– Гм-м… – с сомнением произнес Мак-Нил и встал.

Грант проследил глазами, как он направился к аптечке и ощупью отыскал маленький пузырек. Тот по-прежнему был полон: Грант предусмотрительно добавил туда порошка.

– Наверно, мне следовало бы взбеситься, – тем же обыденным тоном продолжал Мак-Нил, зажав двумя пальцами пузырек. – Но я не бешусь – может быть, потому что я никогда не питал особых иллюзий относительно человеческой натуры. И я ведь, конечно, давно заметил, к чему идет дело.

Только последняя фраза полностью проникла в сознание Гранта.

– Вы… заметили, к чему идет?

– О боже, да! Боюсь, для настоящего преступника вы слишком простодушны.

– Ну и что же вы намерены теперь делать? – нетерпеливо спросил. Грант.

– Я, – спокойно ответил Мак-Нил, – продолжил бы дискуссию с того места, на каком она была прервана из-за этого кофе.

– Не думаете ли вы…

– Думаю! Думаю продолжить, как если бы ничего не произошло.

– Чушь! – вскричал Грант. – Вы хитрите!

Мак-Нил со вздохом опустил пузырек и твердо посмотрел на Гранта.

– Не ВАМ обвинять меня в интриганстве. Итак, я повторяю мое прежнее предложение, чтобы мы решили, кому принять яд… только решать мы будем теперь вдвоем. И яд, – он снова приподнял пузырек, – будет настоящий. От этой штуки остается лишь отвратительный вкус во рту.

У Гранта наконец мелькнула догадка.

– Вы подменили яд?

– Естественно. Вам, может быть, кажется, что вы хороший актер, Грант, но, по правде сказать, вас насквозь видно. Я понял, что вы что-то замышляете, пожалуй, раньше, чем вы сами отдали себе в этом отчет. За последние дни я обшарил весь корабль. Было даже забавно перебирать все способы, какими вы постараетесь от меня отделаться. Яд был настолько очевиден, что прежде всего я позаботился о нем. Но соль плохое дополнение к кофе.

Он снова невесело усмехнулся.

– Я рассчитал и более тонкие варианты. Я нашел уже пятнадцать абсолютно надежных способов убийства на космическом корабле. Но описывать их сейчас мне не хотелось бы.

«Это просто чудеса!» – думал Грант. С ним обходились не как с преступником, а как со школьником, не выучившим урока.

– И все-таки вы готовы начагь все сначала? – недоверчиво спросил он. – И в случае проигрыша даже сами принять яд?

Мак-Нил долго молчал. Потом медленно начал снова:

– Я вижу, вы все еще мне не верите. Но я постараюсь вам объяснить. В сущности, все очень просто. Я брал от жизни все, что мог, не слишком терзаясь угрызениями совести. Но все лучшее у меня уже позади, и я не так сильно цепляюсь за остатки, как вам, возможно, кажется. Однако кое-что, ПОКА я жив, мне совершенно необходимо. Вас это, может быть, удивит, но дело в том, Грант, что некоторые принципы у меня имеются. В частности, я… я всегда старался вести себя как цивилизованный человек. Не окажу, что это всегда мне удавалось. Но, сделав что-либо неподобающее, я старался загладить свою вину.