Брайан Кларк - Записки ущербного фуили

Теперь все зависело от Первого. Он сказал:

- Надо информировать о пришельцах остальных. Но сделать это мягко, так же, как привел меня к знанию ты. - Он коснулся моего плеча. - Я благодарен за твою осторожность, Джефапроникитафреказанзис.

Я наклонил голову.

- Я вижу, это тяжкое знание, - продолжал Первый. - Очень. И я поражен как сумел ты пережить такое, не разбившись. Ведь тебя никто не готовил к тому, что ты нашел.

Первый сказал - "не разбившись". Он не сказал - "не сломавшись". Значит, он все понял? Я поднял голову. Первый долго смотре мне в глаза. Я уже не мог непосредственно связать свой мозг с его мозгом, но, я уверен, я понял его соучастие и сострадание. И поддержку. И у меня появилась робкая надежда, что полное понимание возможно и без чтения мыслей.

Я вернулся к людям. Я уже перестал удивляться схожести нашей мимики: например, кивок в знак согласия, покачивание головы - в знак отрицания, а когда уголки рта-прорези поднимались вверх, это, безусловно, обозначало улыбку. Хотя своеобразный кашель, который люди называли "смех", мои коллеги скорее всего сочтут доказательством их принадлежности к животным. Наконец разговор подошел к главному. И неприятному для меня. Я сказал:

- Если вы и вам подобные хотите пребывать на этой планете, нужно согласиться с некоторыми необходимыми условиями.

- Какими?

- Самое главное - признать превосходство фуили. А также смириться с ограничением вашей численности и деятельности здесь и с постоянным статусом объекта наших научных исследований.

Они смотрели прямо на меня. Я знал, что плохо еще владею языком, с трудом выговариваю многие звуки. Но, конечно, они поняли суть, и покраснение открытых участков кожи на лице явилось, вероятно, признаком сильной обиды.

- Почему? - спросил наконец человек-Барри. - Что дает вам право...

Человек-Кэтрин оборвал его резким словом.

Я пытался объяснить.

- Фуили - древний народ, древнее людей во много раз. Многое из того, что мы из себя представляем, мы наследуем в момент рождения, а не приобретаем, подобно вам, в процессе обучения. А потому нам свойственны некоторые взгляды, которые нельзя изменить без риска потерять рассудок. Психика фуили разбивается, и навсегда. Мы наследуем, что мы единственные во Вселенной, что разумнее нас никого нет. Не то что разумнее - равных нам нет. Это одна из основ психики фуили, сути нашего "я", каждой личности и народа в целом.

- Простите, если я ошибаюсь, но, по-моему, лично Вы, Джефри, не считаете нас много ниже себя, - заметил человек-Кэтрин. - Разве это не противоречит сказанному Вами?

Как ни было больно, я должен был ответить.

- Противоречия нет. Вы имеете дело с сумасшедшим фуили. С неполноценным. Психически ущербным.

Они переглянулись.

- Не понимаю, - растерянно произнес человек-Барри. - Мне Вы кажетесь вполне здравомыслящим.

Я решил высказаться до конца.

- В результате контакта с вами я потерял часть своей психики. Я не могу общаться с собеседником без слов. Это большая потеря. Это ущербная психика, очень ограниченная...

Я хотел добавить - "как у вас", но, к счастью, сдержался. А несказанного люди, конечно, не поняли.

Объяснить все это при моих скудных знаниях их языка было все равно, что описать феномен зрения тому, кто лишен глаз.

- У нас есть особое чувство, вроде... - я запнулся, не найдя слов.

Человек-Кэтрин (к тому времени я уже понял, это - женщина) сказал с улыбкой:

- Я, кажется, догадываюсь. Вы говорите об эмпатии, способности воспринимать настроение, часть мыслей... Верно?

Я был поражен ее проницательностью. Разве люди могут что-либо понимать без слов?

- Да, вы правы. И у людей есть такое чувство?

- Недостаточно развитое, чтобы полностью ему доверяться. По крайней мере, без дополнительных подтверждений... Что касается непосредственной передачи мысли от мозга к мозгу... - Маленькие странные ее глаза широко раскрылись. - Что-то вроде телепатии?

Слово было незнакомо, но я его, по-моему, понял.

- Для фуили слова - будто изюм в кексе, - пояснил я. - И суть - это вкус кекса в целом, а не вкус изюма.

- Я думаю... - Женщина подошла ко мне ближе. На ее лице, в увлажненных глазах читалось сострадание. - Вы утратили вкус, да?

Я кивнул.

- Сперва я объяснял все усталостью. Но постиг истину, когда Первый на Планете сказал мне, что без труда прочитал вашу искренность. Я же ничего не чувствовал.

Человек-Барри, казалось, встревожился.

- То есть все фуили читают мысли? Или, по крайней мере, настроение? Его многосуставчатые пальцы сжимались и разжимались. - Черт побери, Кэт, мы не в состоянии будем что-либо от них утаить!