Журнал «Если» - «Если», 2011 № 02

Я пожимаю плечами:

— Вообще-то, у мозга есть предельный размер, но эта штуковина огромная, и такое…

— Маловероятно, — бормочет он почти себе под нос.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него. Мое настроение резко меняется.

— Что ты имеешь в виду?

— Площадь Острова двадцать восемь миллионов квадратных километров? А площадь всей сферы семь квинтиллионов. И Остров случайно оказался между нами и звездой, тогда вероятность такого — один к пятидесяти миллиардам.

— Продолжай.

— Э-э… такое просто невероятно.

Я закрываю глаза.

— Как ты можешь быть и настолько умным, чтобы мгновенно делать в голове подобные вычисления, и настолько тупым, чтобы не видеть очевидных выводов?

Опять этот панический взгляд животного на бойне:

— Не видеть… Я не…

— Это действительно невероятно. Астрономически невероятно, что мы случайно увидели единственное разумное пятно на сфере диаметром полторы астрономические единицы. А это значит…

Он молчит. Меня смешит недоумение на его лице. Мне хочется его ударить.

Наконец на нем вспыхивает догадка:

— Значит… там не один Остров! Ого! Там много Островов!

И это существо — член нашей команды. Когда-нибудь от него почти наверняка будет зависеть моя жизнь.

Кстати, страшная мысль. И я стараюсь пока о ней забыть.

— Наверное, там целая популяция таких существ, разбросанных по всей мембране, наподобие цист. Шимп не знает, сколько именно, но мы принимаем сигнал только от одного. Значит, они могут быть далеко друг от друга.

Он снова хмурится, но теперь уже как-то иначе:

— Почему шимп?

— Ты о чем?

— Почему ты называешь его шимп?

— Мы называем его шимп. — Потому что первый шаг, чтобы очеловечить что-то, — дать ему имя.

— Я справлялся. Это сокращение от «шимпанзе». Глупое животное.

— А по-моему, шимпанзе считались довольно умными, — вспоминаю я.

— Но не такими, как мы. Они даже не умели говорить. А шимп может говорить. И он намного умнее тех животных. Такое имя — оскорбление.

— А тебе-то какое дело?

Он лишь смотрит в ответ. Я развожу руки.

— Ладно, он не шимп. Мы так зовем его, потому что у него примерно такое же количество синапсов.

— Значит, вы дали ему маленький мозг, а потом все время жалуетесь на его тупость?

Мое терпение вот-вот кончится.

— Тебе есть что сказать или ты лишь бессмысленно выделяешь углекислый газ?..

— Почему его не сделали умнее?

— Потому что нельзя предсказать поведение системы более сложной, чем ты сам. И если ты хочешь, чтобы проект остался на рельсах и после того, как тебя не станет, ты не вручишь бразды правления тому, у кого гарантированно появятся собственные планы. — Боже праведный, неужели никто не удосужился рассказать ему о законе Эшби? [14] Закон Эшби (закон необходимого разнообразия). Сформулирован Уильямом Россом Эшби (William Ross Ashby, 1903–1972), английским психиатром, специалистом по кибернетике, пионером в исследовании сложных систем. Одна из формулировок этого закона звучит так: «Чтобы управление системой было возможно, разнообразие управляющих действий должно быть не меньше возмущений на входе в систему».

— Значит, его подвергли лоботомии, — сказал Дикс, чуть помолчав.

— Нет. Его не сделали тупым. Его создали тупым.

— Может быть, умнее, чем ты думаешь. Ты настолько умнее, у тебя свои планы, так как вышло, что он все еще контролирует ситуацию?

— Не льсти себе, — бросаю я.

— Что?

Я позволяю себе мрачно улыбнуться:

— Ты лишь выполняешь приказы нескольких других систем, намного более сложных, чем ты. — Надо отдать должное и им: хотя они и мертвы уже миллионы лет, эти проклятые админы проекта все еще дергают за веревочки.

— Ничего не понимаю… Я выполняю?..

— Извини, дорогой. — Я мило улыбаюсь своему идиоту-отпрыску. — Я не с тобой разговариваю. А с тварью, которая заставляет все эти звуки исходить из твоего рта.

Дикс становится белее моего нижнего белья. Я отбрасываю притворство:

— Ты что себе вообразил, шимп? Что ты сможешь послать этого щенка вторгнуться в мой дом, а я этого не замечу?

— Нет… это я, — бормочет Дикс. — Это я говорю.

— Он тебя натаскивает. Ты хотя бы знаешь, что такое «лоботомия»? — Я с отвращением встряхиваю головой. — Ты думаешь, я забыла, как работает интерфейс, только потому что мы сожгли свои каналы прямой связи с компьютером? — На его лице начинает возникать карикатура на удивление. — О, даже не пытайся. Ты не спал и во время других строек, поэтому должен это знать. И ты осведомлен, что мы отключили и интерфейсы в своих каютах, иначе не пришел бы шпионить. И твой господин и повелитель ничего не может с этим поделать, потому что нуждается в нас, и поэтому мы достигли состояния, которое можно назвать договоренностью.