Чарльз Вильямс - Старшие Арканы

Медленно и осторожно Генри сделал несколько шагов вперед; он словно боялся, как бы маленькие фигурки не услышали его. Так же вкрадчиво приблизился к столу и Аарон. Оба остановились, не сводя глаз с фигурок. Молодой человек сравнивал их с изображениями на недавно виденных картах. Он быстро нашел фигурки, державшие монеты, мечи, жезлы и чаши. Затем он принялся разыскивать те, которые должны были соответствовать Старшим Арканам. Как только он останавливал взгляд на одной из них, остальные словно таяли, превращаясь в золотистые пятна. И однако, все они были здесь: и Жонглер, танцевавший у самого края круга, подбрасывая и ловя крошечные шары; и Император с Императрицей; и оба Иерофанта - мужчина и женщина; и старый Отшельник с тяжелой поступью, и Влюбленные, кружащиеся, держась за руки; и Колесница, запряженная сфинксами в сопровождении четырех младших арканов; и фигура, зажимающая пасть льву, а рядом - еще одна, прикрывающая ладонью чашу; и фигурка с весами - но на глазах у нее не было повязки. Эти три были обозначены на картах как Сила, Воздержание и Правосудие. Вот вращается Колесо фортуны, его поддерживают два слепца; еще две фигурки несут на плечах шест или, скорее, крест, на котором подвешен за ногу маленький человечек; вот вездесущая и стремительная Смерть, вооруженная серпом; рогатое чудовище, погоняющее две скованные цепью жертвы; башня, растущая и рассыпающаяся на части, чтобы вскоре подняться в новом месте; женщина в короне из звезд; два одинаковых зверя, каждый - с лунным серпом на голове; дети-близнецы с сияющими солнечными дисками у каждого во лбу; небесный судья с трубой возле губ, танцующий со скелетом, наполовину освобожденным от могильных одежд; и одинокая фигура, исполняющая головокружительные пируэты и олицетворяющая Мир. Генри узнавал их одну за другой, припоминая название каждой, а сложный танец не прекращался ни на миг. Через несколько минут молодой человек оглянулся.

- Они точно такие же, до мельчайших деталей, проговорил он.

- И вот этот? - тихо спросил Аарон, указывая на Шута в самом центре.

Фигурка, образующая центральную ось причудливого танца, не двигалась. Рысь (а может быть, это был молодой тигр) около нее тоже не шевелилась. Они словно замерли - человек на бегу и зверь перед прыжком - в самый разгар танца, а вокруг них, скользя, изгибаясь, взлетая легкими балетными прыжками, кружились остальные.

- И он точно такой же, - сказал Генри и медленно повернулся.

Старик шагнул ему навстречу.

- Но тогда, - прошептал он так тихо, что голос его почти слился с музыкой, - тогда мы можем узнать - в любой момент - о чем говорит танец? Мы сможем, наконец, узнать будущее!

- Наверное, - подумав, ответил Генри. - Но ведь Шут неподвижен. Как это сказывается на предсказаниях? Что об этом говорят твои книги?

- Ни одна из них вообще никак не объясняет его, - сказал Аарон.

Минуты две-три они стояли, молча наблюдая за непрестанным движением, слушая несмолкающие звуки и сами меняясь в переменчивом свете. Наконец Аарон произнес:

- Пойдем-ка отсюда. Не стоит смотреть слишком долго, если не изучаешь танец.

Генри, однако, не спешил.

- Сомневаюсь, можно ли постичь танец, не будучи среди танцоров, задумчиво произнес он.

- Мы и так среди них, - торопливо ответил старик. - Мы там, как и все остальное.

- "Остальное!" - насмешливо перебил Генри. -Остальное - это камни, ветра, корабли. Но ведь они не знают. А чтобы знать... - он внезапно умолк и стоял, погрузившись в размышления, пока дед не потянул его за руку; тогда молодой человек неохотно повернулся к выходу, прошел под занавесями и вернулся в первую комнату. Аарон запер дверь, устроился в кресле за столом и испытующе поглядел на внука.

- И что же ты собираешься делать с этой колодой? - спросил он.

Генри резко поднял голову, отогнал какую-то навязчивую мысль и улыбнулся. Но глаза его при этом оставались серьезными.

- Не знаю, - признался он. - Не забудь, я их и увидел-то совсем недавно.

- А нынешний хозяин, ну, отец этой девицы, он не собирается их продать? с надеждой спросил Аарон.

Генри побарабанил пальцами по столу.

- Едва ли, - медленно произнес он, - впрочем, сейчас трудно сказать... Предполагается, что после его смерти - а может, и перед ней, - вся коллекция перейдет в распоряжение Британского музея.

- Что? - Сообщение привело Аарона в неподдельный ужас. - Но это же идиотизм. Значит, наверняка продаст, если предложить ему побольше.

Генри покачал головой.

- Не уверен. Он из тех людей, которые легко получают все, что им захочется, и тут же обнаруживают, что оно им совершенно ни к чему. А уж деньги-то ему и подавно не нужны. Он не в силах придумать, что могло бы доставить ему удовольствие, поэтому терпеть не может, когда что-то доставляет особое удовольствие другим. Нет, он не жестокий. Даже добрый по-своему. Но он цепляется за свое, как ребенок за сломанную игрушку - вдруг она ему когда-нибудь понадобится, или вдруг кто-то другой начнет играть с ней.