Чарльз Вильямс - Старшие Арканы

- Я иду, - твердо отозвалась она.

- Ну так иди поскорее, - поторопила Сибил. - Я понимаю, девочка, все это довольно необычно, но сначала - дело, удивляться будешь потом.

К своему изумлению, Анабель без особого труда преодолела несколько футов сплошной туманно-снежной пелены и убедилась, что это не столько страшно, сколько здорово. С первым же шагом плотная бело-золотая кисея взвихрилась вокруг нее, подхватила, понесла и вынесла прямо к странной госпоже, которая запросто разгуливает по залу в этой адской свистопляске, да еще и смеется при этом, с легкостью закрывает двери, взломанные стихией, а теперь вот без особого труда волочет старика через этот хаос... А куда, собственно, его надо тащить?

- Куда прикажете, мадам? - Анабель снова превратилась в исполнительную, расторопную служанку.

Сибил ободряюще улыбнулась ей - и эта улыбка показалась Анабель ярче разлившегося вокруг золотого сияния, настолько ярче, что свет, разлитый по залу, на миг стал лишь отражением этой улыбки.

- Вот и умница! - произнесла мисс Кенинсби. -Так, давай-ка подумаем. В гостиную. Вы с моим племянником построили там настоящую баррикаду, а?

Анабель против воли улыбнулась в ответ. Некоторое время назад ей пришлось служить у дамы, которая была убеждена, что стоит одарить прислугу улыбкой, и та просто обязана совершать чудеса работоспособности. Дама готова была пользоваться своим изобретением круглые сутки, никогда не забывая проверить результат. Вот после этого Анабель и взяла за правило никогда не улыбаться в разговоре с хозяевами. Итак, теперь уже втроем они неторопливо добрались до гостиной, где Аарона с почестями уложили на диван. Сибил опустилась на колени, закатала штанину и принялась обследовать его лодыжку.

- Похоже, ничего опасного, - заметила она, положив ладонь на больную ногу. Она помнила, каким любезным был их хозяин, и всего лишь хотела соблюсти ответную учтивость. Аарон встретился с ней глазами и разом прекратил свое полубезумное бормотание.

Рука Сибил снимала боль; ее воля слилась с той силой, внутри которой существовали они оба; она любила эту силу и поклонялась ей, просто думая об Аароне: о его насущных нуждах, страхах, боли. Скоро от сострадания начала ныть и ее собственная лодыжка, и это было нормально, ведь Сибил не собиралась отделаться обычным легковесным сочувствием, нет, она всерьез соединила свою жизнь и жизнь Аарона. Сейчас она была его заступницей; две слившиеся природы легко понимали друг друга. Их глаза обменивались малейшими оттенками чувств и состояний. На миг Сибил вздрогнула, но не от боли, - ей передался страх Аарона. Но страх тут же растворился в ней и исчез, попросту растаял, не найдя пищи в ее душе, а вместе с ним ушла и боль. Сибил улыбнулась Аарону, потом на ее лице проступило обычное безмятежное выражение, и она убрала руку.

- О нет, это совсем не так опасно! - проговорила она, отвечая на невысказанные опасения старика, и опять легко улыбнулась.

Едва ли она отчетливо представляла, что, собственно, имеет в виду, но Аарон, видимо, почувствовал в ее словах глубинный смысл.

- Что ж, тогда пусть приходят, - вздохнул он. -Какой же я был дурак, когда думал, что знаю.

- Ну, разве в этом дело, - сказала Сибил. - Просто нога подвернулась в спешке.

Аарон сел на диване, потом, словно забыв о больной ноге, встал. Несколько секунд он прислушивался к своим ощущениям, потом в сознание скользнула совсем другая мысль, и он вздрогнул.

- Облако! Живое облако! - вскрикнул он. - И там Джоанна!

Сибил легко и непринужденно поднялась на ноги.

- Да, - задумчиво проговорила она, - Джоанну, пожалуй, вполне может занести не туда. Наверное, стоит поискать ее.

- А надо ли? - нерешительно проговорил Аарон. - Пусть сражается с ними сама, если ей так хочется. Что-то боюсь я опять соваться в этот туман.

- Туман? Какой туман? - переспросила Сибил. - И почему вы называете его живым облаком?

- Фигурки были созданы именно из этого облака, - ответил он почему-то шепотом. - Оно - во всем; это те золотые руки, которые создают нас и наши жизни. Увидеть их - значит умереть; никто не в силах вынести этого.

- Разве наши руки так сильно отличаются от них? - удивилась Сибил.

- О, по жизненной силе они не идут с ними ни в какое сравнение, - ответил Аарон. - Мы знаем, - торопливо продолжал он, - иногда рождаются люди, которых еще в колыбели касается тот или другой из Старших Арканов... - голос старика немного захлебывался, он словно старался заговорить Сибил, заставить ее забыть о грозящей опасности. - Цезарь, Наполеон... Император заглянул в Олимпию в ту ночь, когда был зачат Александр, Сила навещала мать Самсона. Иерофант касался крошечных ладошек будущих великих священников. Иногда приходит Смерть - так было с ребенком Джоанны, с младенцами, убитыми Иродом. Приходят и такие, которых мы совсем не можем видеть, ведь кроме семидесяти восьми степеней есть и другие...