Мелодии слились. Концевой Параболоид украсился разноцветными сигналами сторожевых роботов. Сверхплотный шнур протонов начал свой бег в разгонном туннеле. Триллионы киловатт энергии неиссякаемой лавиной ринулись в Космотрон, сжимая его электромагнитную "пружину". За доли секунды обежав Меркурий по экватору, протоны в конце каждого оборота получали все более мощный толчок. Цыба, словно фокусник, проделывал угловатые, но безупречно точные манипуляции на клавишах энергопульта, искусно варьируя резервами энергии. Все ближе скорость протонов подходила к световой...
В Главную Башню поступило сообщение актинометрической обсерватории. Обычное сообщение: на Солнце начался цикл особенно бурного роста протуберанцев. Борак, сидевший у экрана связи, прослушал сводку и пожал плечами:
- Ну и что?.. Подумаешь, невидаль. Протуберанцы...
И рассеянно взглянул на колоссальные вихри материи, вставшие по краям солнечного диска. Сквозь защитное вещество башни они казались тускло-желтыми, совсем незаметными.
А потом в Главную Башню ворвался Макролев, на ходу сбрасывая шлем.
- Кедров!.. - вопил он.- Где Кедров?!
- В чем дело? - немедленно отозвался бас. Взмыленный Макролев остановился в дверях отсека:
- Геоны!.. Масса геонов!
- Откуда?! - удивился Кедров.- В Сумеречном поясе мы уничтожили все, что было.
- Не знаю...- тяжело выдыхал Макролев, - не знаю... Они идут с юго-востока.
- Не связано ли это с протуберанцами? - деловито поинтересовался Борак. Я только что слушал сводку. Усиление активности.
Кедров глянул на косматое Солнце, висевшее над ГАДЭМом, потом на Борака и метнулся к шкафу, где находились скафандры.
Все поднялись с мест, заговорили. Михаил устремился вслед за Кедровым. Он понял, в чем дело.
Они бежали к Универсону. Кедров достал плоский радиокристалл, излучил на аппарат импульс. Машина на глазах изменила свои формы, превратилась в вездеход, и на его куполе выросли большие зонты квантовых прожекторов.
На предельной скорости они вынеслись к окраине ГАДЭМа.
- Вот они! - сказал Михаил. Насколько хватал глаз, до самого горизонта колыхалось море прозрачно-фиолетовых шаров, цилиндров, торов. Геоны медленно обтекали Концевой Параболоид, все убыстряя движение.
- Да, да, - бормотал Кедров, лихорадочно настраивая робота-водителя на только ему известный режим. - Я так и думал. Геоны - дети Солнца. Оно рождает их! Но кто мог знать?.. Они не могли возникнуть так быстро! Это внезапное усиление активности Солнца...
- Но Солнце хорошо изучено, - возразил Михаил.
- Только вековые циклы... А тысячелетние! Миллионолетние?.. - Кедров то и дело поглядывал на часы. Всем своим существом он чувствовал, как течет время. Там, внутри космотронного туннеля, продолжался разгон протонов. Их энергия приближалась к критическому значению. "Успеем ли?" - подумал он. Они помчались наперерез большому сферическому геону. С внутренним трепетом Михаил ждал, что из этого выйдет... Аппарат врезался в голубой сгусток энергии. Полыхнула ослепительная вспышка, автоматически ослабленная светофильтрами. Упиверсон содрогался в крупных вибрациях. На миг Соколову показалось, что машина разваливается на куски. Он глянул вверх: из квантовых прожекторов били фиолетовые лучи.
- Все правильно, - подтвердил Кедров. - Энергия протонов преобразуется в видимый свет.
Ритм движения геонов изменился. Они остановились, словно живые существа, почуявшие опасность. Потом быстро образовали несколько сгустков, похожих на гигантские диски, и узким клином ринулись на Концевой Параболоид.
- Как их тянет туда, -п рошептал Михаил. Он догадался, что между электромагнитным полем Космотрона и геонами возникло какое-то непонятное притяжение.
Кедров прибавил скорость, обогнал головные геоны и, круто развернув Универсон, начал длинными зигзагами резать скопление. Смерчи фиолетовой субстанции, вставшие над ГАДЭМом, погасили свет меркурианского Солнца. Люди в Главной Башне, затаив дыхание, следили за поединком. Один за другим геопы исчезали в ненасытной пасти квантовых прожекторов. Вокруг аппарата бушевали вихри освобожденной энергии.
Наконец все было кончено... Последний геон истекал голубым, медленно бледневшим лучом. Остатки других ослепительными разрядами прыгали по телу Космотрона. Кедров с отчаянием смотрел на них, сознавая, что на карту поставлена судьба дела: он думал о всепроникающей способности этих разрядов. Глаза его неестественно расширились. В них была огромная усталость.
Читать дальше