А Аттанасио - Темный Берег

- Разве это не одно и то же? Что вызывает в нас восхищение, как не желание понять то, чего не можем достичь? Если подумать, восхищение - та же зависть, но на октаву выше.

- Мастер, перед вашей мудростью я чувствую себя ничтожным.

- То, что человек с таким невероятным Чармом, как у тебя, может быть так скромен, наполняет восхищением меня! - чуть слышно рассмеялся адепт, прислоняясь спиной к балюстраде. - Вот почему мне хотелось бы, чтобы ты еще побыл среди нас.

- Я добыл свой Чарм не мудростью, мастер, как вы знаете. И было бы бесчестно с моей стороны притворяться.

- И это тоже правда, Кавал. Ты чародей - но чародей, знающий скромность и почитающий мудрость. Ты редкость. И мне будет грустно, если ты уйдешь из нашего общества.

- Если бы я был всего лишь чародеем, мастер, у меня был бы соблазн остаться и пытаться овладеть мудростью вместе с вами. Но я - чародей из Дома Убийц - и бывший мастер оружия. Свой Чарм я заработал деяниями войн и интриг. Вы, конечно, это знаете. Но я сейчас говорю это ради себя самого, ибо не смею об этом забыть. Чарм слишком легко потерять. И чем больше Чарма, тем легче он ускользает. Если я утрачу Чарм, которым владею, Чарм, добытый мною с помощью чужих страданий, я знаю, что у меня не хватит мудрости остаться скромным. Я знаю, что обезумел бы, вспоминая всю пролитую кровь, которая позволила мне так далеко пройти. И потому лучше всего будет, если я возьму весь Чарм, что у меня есть, и использую его сейчас - пока он еще есть, - чтобы подняться на Календарь Очей, войти в транс и соединиться с Извечной Звездой.

Адепт оттолкнулся от перил и поглядел на чародея внимательно и серьезно.

- То, что ты говоришь, Кавал, - достойно. В этом мире форм Чарм трудно добыть, но легко потерять. Все мы, я в том числе, застываем в восхищении перед твоей силой. У тебя хватит Чарма для подъема на Календарь Очей, куда мало кто из нас мог уйти. И не важно, как ты добыл свой Чарм. То, что у тебя хватает мудрости использовать его, чтобы вернуться к Извечной Звезде, доказывает, что ты его достоин. Любой другой использовал бы такое богатство, чтобы устроиться получше на Ирте. Ты же, истинный человек духа, желаешь Начала, истока всего творения. Я не стану более разубеждать тебя. Адепт поклонился и отступил. - Ступай. Ирт поворачивается, и портал в Начало вскоре откроется.

Кавал ответил поклоном на поклон:

- Прощай, мастер Аг.

- Прощай, чародей Кавал.

Тонкий голос адепта не отозвался эхом от сводов галереи. Когда чародей поднял глаза, юркого коротышки уже не было.

Кавал задумался над словами адепта и снова отвернулся к громадным окнам вдоль всего зала. Небо посветлело, сеть звезд висела в голубеющей тьме. "Может, надо было дождаться другого дня, чтобы быть уверенным, что я покончил с этим миром".

Эта мысль не казалась глубокой - Кавал отлично знал, что у него больше нет дел на Ирте. Уже больше сорока пяти тысяч дней он изнашивал свое тело. За это время он овладел всеми дисциплинами, тайными искусствами, боевыми секретами Дома Убийц, изучил чародейство и достиг опасного ранга мастера оружия самой почитаемой семьи Ирта. Каждый враг, восстававший против него и его господ, был сражен. И теперь Кавалу уже ничего этого не хотелось. А хотелось ему только изучать мудрость с мудрыми и на путях этой мудрости приобрести достаточно Чарма, чтобы взойти на Календарь Очей и пройти сквозь сияющий портал Извечной Звезды к Началу.

Кавал удовлетворенно кивнул. Он знал, что адепт прав. Не важно, как он добыл свой Чарм, но силу он приобрел. Он выполнил все свои обязательства. Чарм принадлежал ему по закону, и Кавал мог поступать с ним, как ему захочется. А хотелось ему повернуться спиной к жестокому миру и вернуться в бесформие, в источник формы, в свет, который сиял из Начала.

Укрепившись в своем решении, Кавал оттолкнулся от перил и ушел с балкона. По каменному коридору он прошел к массивным бронзовым дверям, покрытым патиной времени. Десять тысяч дней прошло с тех пор, как открывал этот пилон некто, имеющий достаточно Чарма.

Простым движением руки Кавал распахнул металлические двери; они заскрипели, открываясь, раскаты эха покатились по каменным коридорам, лабиринту гротов и ярусам галерей великого зала. По всему святилищу в сердцах всех мудрых зажегся огонь интереса и удивления.

За дверями ждала пахнущая плесенью тьма. Кавал щелкнул пальцами, и воздух вокруг него загорелся голубым светом, озарившим покрытые селитрой стены - и люк. Он снова сделал жест рукой, истратив еще крошечную долю Чарма, чтобы закрыть за собой массивные двери. Их лязг наполнил тяжелые порталы и потряс каменные стены; с далеких потолков посыпались струйки каменной пыли.