Джозеф Конрад - Мир приключений, 1926 № 01

— Это чудовищно, сказал я, искренно возмущенный и забывая, какой опасности я подвергался.

— Ты думаешь? — спросил меня Сина, — насмешливым тоном.

И он процитировал из Паскаля:

«То, что считается заблуждением здесь, становится истиной по ту сторону Пиренеев».

Впрочем, он уверил меня, что предоставит нам свободно продолжать наш путь.

— Не благодари меня, — сказал он, — тут нет почти никакой заслуги с моей стороны: вы такие худые.

От редакции. В настоящее время в Европе ведутся поиски сокровищ, затонувших в море на погибших кораблях. Есть и у нас в Крыму, у Балаклавы, такие подводные богатства, лежащие на дне со времени Крымской воины 1854 г., когда затонуло судно с неприятельской казной.

Предлагаемый ниже вниманию читателей художественный по стилю рассказ написан, таким образом, на тему дня. Но интерес его и в другом. Здесь вспоминается знаменитая в истории «Непобедимая» Испанская Армада, которую Филипп II послал в 1588 г. против королевы Елисаветы Английской, армада, с гибелью которой кончилось и могущество Испании.

— Костелло?.. Костелло?

— Совершенно верно — Костелло, — говорит старик, цирульник в Моссиндхуни.

— Но, ведь, это ирландское, а не шотландское имя!

— Конечно, — и я, действительно, ирландец, — ответил цирульник, — но имя-то это не ирландское. Оно стало постепенно ирландским, но происходит из Испании. Я испанец, Кастилло.

— Костелло-Кастилло, — машинально повторял я, но как же это случилось, что из испанского произошло ирландское имя?

Старик Костелло — цирульник в глухой деревушке Моссиндхуни на острове Муль. Обоим, — и деревне, и цирульнику, — много лет. Костелло — маленького роста, у него длинные белые волосы и черные, сверкающие глаза — глаза юноши. Но лицо у него старое и изборождено глубокими морщинами. Он ходит медленно и спина его согнута. Он носит на плечах тяжесть семидесяти двух лет. Голос его потерял звучность и рука так сильно дрожит, что брея он мне до крови разрезает кожу. Он уже пятьдесят два года цирульником в Моссиндхуни.

Этим именем назывались шестьдесят каменных домов, теснившихся вкривь и вкось в ущелье на берегу залива. Было слышно, как за окном монотонно падали капли дождя и бушевала на море буря. Улицы утопали в грязи, так что и мне, бродившему вокруг, чтобы делать эскизы, пришлось прекратить свои странствования.

Из низкого и темного соседнего помещения доносился крепкий запах кухни. Жена цирульника, толстенькая шестидесятивосьмилетняя старушка в чепчике, готовила ужин. Под сводчатым потолком висела проволочная клетка и в ней тяжело перепрыгивал с места на место старый попугай. По временам птица издавала дикие звуки, начинавшиеся резким криком и переходившие вдруг в бас.

— Что это он кричит? — спросил я.

Старик стал декламировать:

Из глубины морской, из глубины морской все мое добро, все мое добро возвращается ко мне…

— Моя женушка родилась в Шотландии, в Моссиндхуни, — сказал Костелло. — Я тут и женился на ней, когда мне было 26 лет. Я пришел сюда совсем зеленым парнем, едва мне минуло двадцать.

— Но как же превратился испанский Кастилло в ирландского Костелло? — спросил я.

Цирульник был начитанный человек. В углу его лавки стоял книжный шкаф, полный книг хороших и знаменитых писателей. В произношении его чувствовалась ирландская гортанность, но он говорил на чистом английском языке, применяя старинные обороты речи.

— Вы, в вашей далекой Америке, все таки слышали, верно, про Армаду?

— Конечно… «С неба сошла гроза и разогнала ее».

— Совершенно верно! Ветры разогнали ее, а Дрек и Говард разбили ее. Англичане говорят, что это был правый Божий суд. Некоторые корабли потонули, другие сгорели и разбились о фламандские берега, иные же пригнало к Ирландии и Шотландии. Из ста пятидесяти кораблей обратно к Филиппу дотащилось всего пятьдесят три. Сердце Филиппа было разбито.

С пригнанных к Ирландии судов спаслось много моряков. Некоторых прикончили обезумевшие крестьяне, другие умерли своей смертью, иные остались в стране и женились на ирландках. Многих звали Кастилло, потому что они были родом из Кастилии. Кастилло превратился в Костелло и теперь таких Костелло много. Мои предки тоже были Кастилло и вот почему я Костелло.