Орсон Кард - Песенный мастер

— Я обязан увидеть его, хотя бы знать, что он существует.

— Я отведу вас к нему.

И они пошли по лестницам, через коридоры и переходы.

— Здесь так много коридоров, — сказал Рикторс, — что даже понять не могу, остается ли у вас место для комнат.

Эссте ничего не ответила. Они добрались до коридора, где располагались Ясли. Здесь женщина на мгновение остановилась и пропела длинную высокую ноту. Все двери по коридору закрылись. После этого она провела посланника императора к двери Анссета и пропела несколько бессловесных нот.

Дверь открылась, и Рикторс Ашен изумленно открыл рот. Анссет был худеньким, но его телосложение и светлые волосы позволяли ему как бы светиться в проникающих через окно солнечных лучах, во всяком случае, таким было чувство. И еще, детские черты лица были прелестны, хотя и не отличались классической правильностью; такое личико заставляло таять как мужские, так и женские сердца.

— Его выбрали за голос или за лицо? — спросил Рикторс Ашен.

— Когда ребенку три года, — ответила на это Эссте, — его будущее лицо все еще остается тайной. Голос раскрывается намного легче. Анссет, я привела этого человека, чтобы он послушал, как ты поешь.

Мальчик без всякого выражения поглядел на наставницу, как будто чего-то не понял, но побоялся спросить объяснений. Зато Эссте сразу же догадалась, что тот задумал. Зато Рикторс — нет.

— Она имеет в виду, чтобы ты спел для меня, — пришел на помощь он.

— Ребенку ничего не надо повторять. Он выслушал мою просьбу, но решил не петь.

Лицо Анссета оставалось прежним.

— Он что, глухой? — спросил Рикторс.

— Сейчас мы уйдем, — ответила Эссте и повернулась к двери. Но Рикторс ждал до последнего, глядя на лицо Анссета.

— Прелестный, — повторял он снова и снова, когда они шли через новые и новые коридоры, направляясь к помещению привратника.

— Он предназначен императору в Певчие Птицы, Рикторс Ашен, а не в качестве мальчика для утех.

— У Майкела большое потомство. И его вкусы не настолько эклектичны, чтобы включать малышей. Почему мальчик не захотел петь?

— Потому что он так выбрал.

— И он часто такой упрямый?

— Частенько.

— Этим могут заняться гипнотерапевты. Хороший практик может установить ментальный блок, который запретит ему сопротивляться…

Эссте пропела мелодию, которая буквально заморозила Рикторса. Он глядел на нее, совершенно не понимая, почему неожиданно начал испытывать страх к этой женщине.

— Рикторс Ашен, я же не говорю вам, как направлять эскадры ваших космических кораблей к планетам.

— Понятно. Это всего лишь предложение…

— Вы живете в мире, где от людей ожидается только лишь послушание, но ваши гипнотерапевты и метальные блоки приведут вас окончательному краху. Здесь же — Певческий Дом, мы творим красоту. Вы не можете силой заставить ребенка найти его голос.

— В этом вы хороши, — взял себя в руки Рикторс Ашен. — Мне требуется больше усилий, чтобы заставить людей слушать меня.

Эссте открыла дверь привратной.

— Песенный Мастер Эссте, — сказал Рикторс Ашен. — Я сообщу императору, что видел его Певчую Птицу, и что дитя прелестно. Но когда я смогу сказать ему, что ребенка к нему послали?

— Ребенка пошлют тогда, когда я буду готова, — заметила на это Эссте.

— Возможно, было бы лучше, если бы ребенка послали, когда будет готов он.

— Когда буду готова я , — повторила Эссте, и в ее голосе не было ничего, кроме грации и удовольствия.

— Император желает иметь Певчую Птицу до того, как умрет.

Эссте тихо шепнула, что заставило Рикторса подойти поближе и наклониться к женщине, чтобы только он услышал, что скажет Эссте:

— Нам обоим много предстоит сделать, прежде чем Майкел-император умрет. Разве не так?

И Рикторс Ашен вышел как можно быстрее, чтобы закончить дела.

— Что это за песня? — спросил Анссет.