Олег Синицын - Спецхранилище. Второе пришествие

Я даже оборачиваться не стал, чтобы разобраться, кто мне помогает, да и некогда было оборачиваться. Не теряя времени даром, я обхватил подмышки Степана Макарыча и вытащил его из-под завала.

- Валенок! - спохватился дед. - Валенок там остался!

Ощущая легкую дрожь в загривке, я просунул руку под многотонную скальную плиту. Пальцы нащупали валенок и вытащили его на свободу. Так же бережно, как поднималась, плита опустилась на дно. Нижняя грань издала зычный стук, выдавший невероятную тяжесть каменного массива. Звук эхом укатился вглубь расселины.

Я сидел неподвижно на дне пещеры, ткнувшись лопатками в стену и прижимая к груди валенок. Степан Макарыч сидел у стены напротив, в его округлившихся глазах стояло простодушное удивление. Кирюха, обрабатывающий лицо Штильману, не видел, что произошло, зато торчащий из-под его пальцев глаз зама по науке потрясенно уставился на плиту.

Немного придя в себя, я поднялся с пола и молча отдал валенок хозяину. Степан Макарыч принял потерю с таким видом, словно не знал, что с ней делать - мысли его были сейчас далеко не о валенке.

- Как ноги, Степан Макарыч? - уточнил я. - Не сломаны?

- Помяло маленько, - севшим голосом ответил дед. - Но кости вроде целы. Ничего, расхожусь.

- Ну и слава богу.

Хрупая крошевом, которым было усыпано дно, я приблизился к невысокому пришельцу, застывшему в глубине прохода и делающему вид, будто он тут совершенно ни при чем. Рядом с его ногами пушилась собачья шапка. Я поднял ее, отряхнул о коленку и, расправляя, произнес:

- Силен ты, однако, горы ворочать, мастер Йода. Спасибо за помощь, чертяка.

Бульвум посмотрел на меня с презрением и отвернул физиономию. Все ясно. Не мне он помогал, а Степану Макарычу - одному из немногих, кто отнесся к пришельцу с пониманием, кто угостил его яблоком, протянул руку на обрыве и вообще не проявлял враждебности. Что ж, кому-то надо быть таким человеком, и я не против, чтобы им являлся Степан Макарыч.

Однако я не такой человек. И становиться им не собираюсь.

Наши маскхалаты из простыней покрылись дырами с обгоревшими краями. У Кирюхи сквозь прорехи высовывался локоть и воротник рыжей дубленки. На спине Штильмана растянулась косая дыра, под которым виднелась ткань пуховика с лезущим из разрывов синтепоном. На мне простыня так и вовсе расползлась на лоскуты, не соберешь. Все эти дыры вероятно результат попадания мельчайших плазменных брызг. Я приказал освободиться от рванины, утратившей маскирующие свойства, все равно от нее теперь никакой пользы.

Рассеченный лоб Штильмана был промыт перекисью и затянут пластырем. Однако сам ученый похоже забыл о своей "страшной" ране. На его лице застыло потрясение. И то верно - телекинез не строительный кран, не каждый день увидишь, как он работает. Степан Макарыч осторожно ощупал свои ноги, затем поднялся и попробовал сделать несколько шагов, опираясь на винтовку. Бодрым жестом показал мне, что он в полном ажуре, но я-то видел - с левой ногой у него не все в порядке. Дед почти не ступал на нее, а если и ставил на дно пещеры, то его лицо пронзала болевая судорога. Не знаю, далеко ли он проковыляет в таком состоянии.

Потрепало нас, конечно, изрядно. Однако эта стычка у подножья Тамаринской стрелки нам только на руку. Пришельцам видели, как людишки забились в какую-то щель в скалах, где их накрыло завалом, так что мы с полным основанием могли считаться покойниками. Надеюсь, что красноглазые не знают о выходе с другой стороны хребта, где покойники способны неожиданно воскреснуть. Потому что иначе нам организуют торжественную встречу, а нам ее не надо, мы уж как-нибудь сами, по-тихому…

Я встал посреди уходящего в темноту прохода. Попросив у Кирюхи фонарь, посветил вперед. Через несколько метров расселина поворачивала направо. Высокий свод изо льда выглядел целым. Надеюсь, дальше он нигде не обрушился, и мы выйдем на другую сторону.

- Какова длина расселины? - спросил я у Кирюхи.

- Метров двести, наверно. - У парня была привычка резать окончания слов, вероятно, в силу характера, не терпящего длиннот.

- Завалов много?

- Не. Нормально пройдем.

Я достал листок с картой-схемой. Судя по отметке Степана Макарыча, этот путь ведет в район распадка, зажатый между двумя "щупальцами" космического корабля. Что нас ожидает на выходе - голый склон или нагромождение скал - об этом я поинтересовался у деда. Тот наморщил лоб, припоминая:

- Валяются там, кажись, камушки, но не слишком много.