Сергей Костин - Счастливчик

Я не брезглив, но меня всего передернуло, когда раздал­ся хруст перемалываемого острыми зубками Янины хитона землеползающего.

А девчонка даже не поморщилась. Следующее насеко­мое исчезло в ее рту с поразительной быстротой, и вскоре она с завидным спокойствием и с видимым удовольствием уплетала гусениц за обе щеки. Я понял, что могу остаться без завтрака, и присоединился к девчонке.

В этом есть что—то теплое. Семейное. Сидеть в темной пещерке и мирно поглощать добычу. С веселым хрустом.

Светлый период суток пролетел незаметно.

Мы немного подремали. Поговорили о жизни. Выясни­ли несколько спорных вопросов относительно друг друга. Я надеялся, что смогу выкачать у девчонки хоть что—то, что приблизит меня к цели визита. Но ничего.

– Пора выходить. – Я прижался ухом к земле и вслу­шался в звуки местной Тверди. Далекие, редкие шаги. Ти­хое громыхание цепей на том конце космопорта. Глубоко в земле шум воды. Ничего особенного и опасного.

Расковыряв утрамбованную заглушку, я еще раз прове­рил окружающую местность и, только убедившись в пол­ной безопасности, полез по расшатанным скобам на По­верхность.

Ночной воздух приятно заполнил легкие. Люблю ночь. Когда нет суеты и спешки. Яркого света и беспутного ветра.

Из колодца показалась голова Янины.

– Шевелись, девочка. Нам еще многое необходимо сде­лать.

Я не верил в спокойствие Поверхности. Пусть нет не­посредственной опасности, но меня учили, что нельзя до­верять открытому пространству. Оно непостоянно.

Избегая редких освещенных участков, мы двинулись к одной из эстакад.

Пока что не видно никого из охраны. Именно это меня и смущает. Не настолько же глупы люди, чтобы не позабо­титься об элементарном.

Подобравшись вплотную к кораблю, я знаком приказал Янине остановиться.

– Что случилось? – прошептала девчонка мне в ухо. Какое горячее, приятное дыхание.

Я прижал палец к губам. Жест, известный во всех обла­стях Коалиции. Означает – заткнись, пока не схлопотала. Девчонка поняла все правильно.

Так что же меня беспокоит? Что же?

Я постарался сконцентрироваться.

Слабые волны постороннего волнения осторожно кос­нулись сознания. Так и есть. Мы не одни. Кто—то, укрыв­шийся за конструкциями эстакады, ждет нашего появле­ния. Не просто охраняет положенный участок, а ждет.

И вот еще… Запах потных рук. Еле различимый. Скорее всего это руки, сжимающие оружие. Значит, нам еще везет, что мы не обнаружены. Хотя это дело времени.

Я наклонился и, ни слова не говоря, стал снимать с ног девушки высокие ботинки со шнурками. Она попыталась воспротивиться, но мой взгляд остановил ее попытку мол­чаливого бунта. Бетон еще скрадывал шаги, но металл вы­даст наше присутствие моментально. Поманив Янину паль­цем, я показал направление движения. Следуй за мной, де­вочка, и я приведу тебя к звездам.

Первого лоботряса я заметил, едва поднявшись на ниж­ний ярус. Парень не слишком усердно выполнял возло­женные на него обязательства. Обхватив винтовку НЦ—248 (точность стрельбы никудышная, но дырки оставляет с кулак величиной), он мирно клевал носом и пускал из рта слюни.

Проверив, нет ли поблизости еще кого—нибудь, я обез­вредил его самым элементарным способом. Отобрал вин­товку и уложил спать в более горизонтальном положении. Парень с благодарностью почмокал губами и заснул креп­ким, по моим расчетам не менее двух часов времени, сном. Все бы так просто.

Всучив винтовку Янине и знаками показав, как ей не надо пользоваться, чтобы не повредить себе, я заскользил дальше. Девчонка, старательно повторяя все мои движения, плелась следом, сгибаясь под тяжестью оружия. (Вес НЦ—248 без дополнительного боекомплекта достигает двадцати ки­лограммов.)

А дальше начались неприятности.

То ли Янина нечаянно нажала на спусковой крючок, то ли специально пульнула мимо моего виска, но после этого выстрела вокруг поднялась настоящая кутерьма.

Не знаю, откуда они все появились, но в поле зрения моментально возникло сразу шесть человек, старательно раз­глядывающих нас через прицелы.

Ночного Охотника отличает от нормальных людей уме­ние вовремя пригнуться и тем самым спасти свою никчем­ную жизнь. Схватив ничего не соображающую Янину за шею, я прижал ее к металлическому полу яруса. Сразу же вслед за этим вокруг нас в шести местах разорвало палубу, обдав лица расплавленным металлом.

Теперь быстро вперед. НЦ—248 довольно долго переза­ряжается. Целых две секунды. А за это время можно натво­рить бог знает какие дела. Что я и сделал.