Олег Костман - Ошибка дона Кристобаля

Изабелла повелительным жестом прервала Кристобаля.

- Семьдесят семь, конечно, очень счастливое число, - она иронически улыбнулась и после паузы неожиданно продолжила, - если только оно не обозначает числа лет, прожитых человеком. Вот я и хочу, сеньер мореплаватель, уточнить у вас про расстояние в более понятных для меня мерах. Может быть, для вас это звучит странно, но я как-то не привыкла измерять градусами.

- Это составляет примерно... - Кристобаль попал в трудное положение. Во-первых, он и сам далеко не был уверен в том, что ему предстоит плыть так близко, как он пытается всех в этом уверить. Во-вторых, какое бы малое число он не назвал, оно может показаться сухопутной королеве, привыкшей мерить расстояния между городами в пределах нескольких лиг, чрезмерно большим. Но он раздумывал лишь какие-то доли мгновения. Как это часто бывает в решающую минуту, нужный ответ возник как бы сам собой.

- Это составит примерно около двух месяцев плавания, - спокойно сказал Кристобаль. Он опять почувствовал себя уверенно, настолько уверенно, что даже рискнул сыграть на морском престиже Кастилии. Португальцы иногда предпринимают и более длительные путешествия, ваше высочество...

Внезапно ему в голову пришел еще один аргумент о близости придуманного им западного пути в Индию.

- Впрочем, - продолжал он, - я беру крайний случай. Вполне возможно, что мои корабли достигнут Индии гораздо быстрее. Вашим высочествам, должно быть, известно, что в Индии водятся слоны. Но ведь и совсем рядом с Кастилией, в Африке, близ Атласских гор, тоже водятся слоны. Какой же вывод мы можем сделать, если знаем, что нигде в мире их больше нет, а восточный путь в Индию так долог и труден? Значит, Индия совсем незначительно удалена от Атласских гор, а следовательно, и от Кастилии на запад. Ведь не могут же эти огромные животные перелетать, подобно альбатросам, огромные расстояния по воздуху?

Кристобаль был доволен своей находчивостью. Но радость вдруг отхлынула от него, уступив место беспокойству. Он увидел, как подался вперед доминиканец, как вперил свой буравящий взгляд, кажется, прямо в самую душу.

- Сын мой, ответь и на вопрос, который интересует меня.

Он говорил негромко и совершенно спокойно. Но, вместе с тем, его голос, так же, как и взгляд, и весь облик, заставлял безропотно подчиниться, оцепенеть, превратиться в послушное орудие. И противостоять этому было необыкновенно трудно. "Если сейчас он припомнит Августина с его антиподами или хотя бы Козьму Индикопулова - экспедиции крышка", - только и смог подумать Кристобаль.

- Если я правильно понял, корабли экспедиции поплывут на запад?

- Совершенно верно, святой отец.

- Мои занятия далеки от изучения географии и других светских наук, но я все же стараюсь быть в курсе событий. Прав ли я буду, если скажу, что сейчас ученые все больше склоняются к мнению, будто бы Земля имеет шарообразную форму?

Святой отец сделал вид, будто не слышал, как Кристобаль уже говорил об этом в докладе их высочествам, и счел нужным переспросить его еще раз. Кристобаль почувствовал себя в ловушке. Было совершенно ясно, что в вопросе священника нечто гораздо большее, нежели интерес к форме Земли. Ведь идея шарообразной формы Земли принята далеко не всеми, а церковь никогда еще не отличалась стремлением следовать новым теориям в науке. Для нее, скорее, было характерно другое - до последней возможности цепляться за старое и отказываться от нового лишь тогда, когда жизнь докажет его абсолютную несостоятельность. Кристобаль вспомнил о Пьетро д'Абино и Чекко д'Асколт, которые были сожжены в Италии за то, что утверждали идею о шарообразной форме Земли. Правда, это было сто пятьдесят лет назад, но разве те, в чьей власти казнить, стали с тех пор умнее?

Что же ответить доминиканцу? Лучше всего, конечно, было бы взять себе в союзники какого-нибудь авторитетного святого, надежно защитившись одним из его подходящих к случаю высказываний. Но Кристобаль не знал, что именно говорили святые о форме Земли. Да и как бы Кристобаль ни ответил, священник, если захочет, сможет легко его опровергнуть, приведя прямо противоположное мнение другого канонизированного авторитета.

Может быть, плюнуть на все и, противореча только что сказанному, заявить, что Земля плоская? Нет, так нельзя. И не потому, что это сразу бы выставило Кристобаля на посмешище ученому миру: отстаивая свою экспедицию, он не колеблясь пошел бы на это. Нельзя было отделаться и каким-то неопределенным ответом - и то, и другое не годилось, потому что в корне перечеркивало саму идею поисков западного пути в Индию, которая основывалась единственно на допущении о шарообразной форме Земли. Следовательно, на вопрос монаха у Кристобаля мог быть только один ответ, не допускавший никаких вариантов.