Олег Дивов - Мышки-кошки

– Да нет, забросил парень науку. Теперь довольно известный политик, в Геопарламенте заседает.

– Всегда знал, что эти депутаты на голову больные.

– Так вот мы кто, оказывается, – депутаты, – сказал штурман.

– Почему?! – почти всерьез обиделся пилот.

– А ты погляди, чем занимаемся. – Штурман ткнул пальцем в дрожащее облачко на экране. – Это разве для нормальных людей работенка? Извините, командир…

– Мы не больные, – сказал уверенно пилот. – Мы неудачники. Судьба. А что, жить можно. Я даже привык. Если б еще так не болтало на заднем ходу… И бортача в черную дыру не засасывало…

– Мы не неудачники, а просто невезунчики, – поправил командир. – Слушайте, правда, вызовите этого деятеля. А то как-то не по-товарищески он выступает. Пусть в рубке сидит и вместе с нами потом обливается.

– Вам тоже не по себе, да, командир? – спросил штурман участливо.

– Глупости. Беспокоиться нечего, ситуация развивается штатно.

– Эй, господин бортинженер! – позвал штурман.

– Иду я уже, иду… – послышался в наушниках сдавленный голос.

Звездолет по-прежнему встряхивало и слегка водило, но пилот вроде бы приноровился держать его на курсе – даже, улучив момент, слегка распустил привязные ремни и сел посвободнее.

Амеба упорно гналась за кораблем.

– Вот же дурная скотина, – пробормотал штурман, глядя на экран.

– Это джинн, – сказал командир. – Мы его заманим, а Джексон посадит в бутылку. С джиннами всегда так, их приходится брать обманом.

– Ваша группа тогда, двадцать лет назад, потеряла много кораблей? – неожиданно для командира спросил пилот. Это было против всех космических суеверий – задавать подобные вопросы в такой момент. А вот он спросил.

– Мало, – соврал командир. – Три или четыре, и то в первые годы, когда мы только учились ловить амеб.

– Интересно, они в неволе размножаются? Если размножаются вообще.

– Странные мы люди – люди, – произнес командир философически. – Ведь ничего почти об амебах не знаем, а уже приспособились их использовать.

– Чего знать-то? – фыркнул штурман. – Нуль-шишиговские кошки, вот они кто, амебы. Одичали без хозяев.

В рубке воцарилось молчание.

– Кошки, кошки, – сам себе покивал штурман. – Охотятся из засады, кидаются только на одиночную дичь, при любой угрозе бросают преследование…

– Ну, ты голова! – сказал пилот. – Сходил бы еще, бортача за шкирку сюда притащил, что ли, раз такой умный.

– И схожу, если приказ будет. Чего, не похоже – про кошек-то? По-моему, очень похоже.

– Командир, прикажите ему бортача из гальюна вытащить. А то у меня один вторичный канал барахлит. Некритично, но противно. Его прозвонить не мешало бы.

– Нет, ты скажи, про кошек я – сильно, а?

– Сильно, – взамен пилота согласился командир. – А теперь, будь любезен, сходи, посмотри, что там с бортачом приключилось. Может, он свой злосчастный клапан обеими руками держит?

– Или просто утонул, – ввернул пилот. – Если придется снаружи дверь раздраивать принудительно, ты осторожнее. А то с ног до головы уделает. Ключ на одиннадцать есть у тебя? Значит, справа от двери панелька, и под ней болт…

– Спасибо, а то я не знаю! – Штурман начал отстегиваться. Замки у него заедало, он приглушенно чертыхался.

– Откуда знаешь-то?

– А кто тебя раздраивал, когда ты с башкой в унитазе заснул? Мы с бортачом и раздраивали.

– Разве я не сам вышел? – пробормотал задумчиво пилот.

– «Ключ на одиннадцать есть у тебя?» – передразнил его штурман, выбираясь из кресла. – Да по нашей помойке без ключа на одиннадцать и пассатижей буквально не пройти! Челленджер, мать его…

– Типун тебе на язык, – мгновенно среагировал командир. – Сам ты челленджер, понял?

– Виноват, шеф, – сбавил тон штурман. – Сам я челленджер. И папа у меня челленджер, и мама челленджер. А корабль наш зовется транспорт легкий коммерческий «Урсула», бортовой семь тыщ полста десять. Так, вроде ничего не забыл. Хотите, сбегаю на камбуз, сухую корочку пожую?

– В гальюн беги!

– Если сглазил нас – амебе скормлю, – напутствовал штурмана пилот.

– Сам дурак, – сказал командир. – Тоже… язык без костей.

– Я и такую возможность допускаю, – легко согласился пилот. – И действительно, швартовку я однажды завалил, было дело. Вот только из гальюна меня не вынимали.

– Ты стоял на четвереньках, опустив голову в раскрытый унитаз, и спал.

– Это они вам сказали? Командир, вы же помните, наверное, у меня в тот день старшей дочери восемнадцать стукнуло… Такой праздник, сами понимаете.