Журнал «Если» - «Если», 2002 № 08

— Ты же знаешь, испытания я ни за что не выдержу. Не сумею! Я же понятия не имею, как осуществить перепрыг. — Он отодвинулся от нее. — И еще… я думаю, что меня заберут отсюда.

Тереза снова притянула его к себе, стараясь утешить, потому что он был ей дорог. Они и прежде занимались любовью, но этот раз был для него особенным, почти исполненным отчаяния. Хотя он был рядом с ней на протяжении всей их жизни, Дарагон во многом оставался для нее тайной.

Тем не менее Тереза ощутила в себе подобие материнского инстинкта. Она не позволяла ему говорить о его страхах, заверяла, что все будет хорошо, шептала ему на ухо бессмысленно-нежные слова. Тереза обнимала его, но Дарагон всю ночь не смыкал глаз. И она тоже.

Изнывая от тревоги, Дарагон ждал в кабинете администратора. Мягкая Скала стояла рядом с ним, безмолвно предлагая поддержку и утешение. Тополиный Пух нетерпеливо расхаживал позади своего резного письменного стола.

Дарагон не знал, чего ему ждать. И из-за этого чувствовал себя особенно плохо. Но он пытался не вешать носа, не поддаваться страху.

— Не тревожься, дитя, — сказала Мягкая Скала. — У тебя все получится прекрасно, — но ее тон, казалось, опровергал эти слова.

Прежде чем Дарагон успел набраться храбрости и задать вопрос, он услышал приближающиеся по коридору шаги, шуршание сандалий и одеяния, четкую дробь каблуков. Монах низшего ранга, красный, робеющий, ввел в кабинет Тополиного Пуха двоих бирюлек — инспектора и сержанта. Оба были в щегольской форме, но с разными знаками различия. Их облик дышал компетентностью и уверенностью.

— Это что — попытка подкупа? — без обиняков спросил инспектор, не желая тратить времени впустую.

Тополиный Пух судорожно выдохнул, искренне шокированный таким предположением. Мягкая Скала встала рядом с Дарагоном и отвлекла внимание инспектора на себя. Она положила руку на плечо юноши.

— Нет, господа. Но мы хотим показать вам нечто интересное. Думаем, Бюро высоко оценит наше предложение.

Дарагон смотрел на людей в форме. Бирюльки использовали широкий спектр способностей для локализации и розыска людей в обществе, где внешность и удостоверение личности легко утрачивали всякий смысл. Некоторые бирюльки обладали телепатическими свойствами, другие были одаренными разведчиками базы данных, находясь в особой гармонии с КОМ, третьи были просто сыщиками с сильно развитой интуицией. Дарагон знал, что ни одного из этих талантов у него нет.

Однако, когда Мягкая Скала начала объяснять суть проблемы, оба представителя Бюро явно заинтересовались. В ущербности Дарагона они усмотрели потенциал особого рода.

— Испытайте его, если сочтете нужным, — сказала Мягкая Скала. — Я убеждена, что он блестяще докажет все, о чем я говорила.

— Да, — выступил вперед Тополиный Пух, присоединившись к Мягкой Скале и Дарагону. — Хотя этому юноше физически не дано обмениваться сознаниями, его способности, так сказать, обратились вовнутрь.

— В этом еще надо убедиться, — сказал инспектор, а сержант достал несколько сканирующих аппаратов.

Дарагон с испугом посмотрел на Мягкую Скалу, потом на сканеры, на электроды. Вот если бы здесь был Эдуард… Монахиня снова сжала его плечо:

— Расслабься. — Голос ее леденил, как холодный ветер. — Все будет прекрасно.

Стараясь не выдавать своего ликования, бирюльки забрали Дарагона с собой. Они поклялись беречь его, обеспечить ему достойное положение и ответственную работу в Бюро. Он распрощался с детством, но оставался достаточно юным, чтобы поддаваться воздействию и пройти их обучение. У БРЛ уже имелась насыщенная учебная программа, предназначенная для талантов вроде него.

Мягкая Скала крепко обняла Дарагона, словно пытаясь задавить его страх и неуверенность. Она, не жалея слов, повторяла, что деятельность Бюро крайне важна для общества, а он благодаря своей редкой способности будет очень полезным сотрудником. БРЛ сделает для него все необходимое. Никто из выпускников Опадающих Листьев не может даже надеяться на что-либо подобное; никто еще никогда не выдерживал этих испытаний.

Бирюльки, в свою очередь, уверяли его в том же. Главным различием было то, что люди в форме, казалось, верили своим словам.

Тем временем в полном потрясении собрались другие обитатели монастыря. Дарагон обводил их взглядом, уже покорившись судьбе. Его страшила разлука с друзьями. Гарт, Тереза и Эдуард стояли рядом в коридоре, не в силах поверить своим глазам. Тереза смотрела на монахов, на Мягкую Скалу. Ее глаза искали объяснения, но все они избегали ее взгляда.