Журнал «Если» - «Если», 1991 № 01

Пока сипы слишком неравны. При всей слабости республиканских суверенитетов, российский оказался в наиболее уязвимом положении. Хотя бы потому, что все остальные республики имеют элементы государственности, свои политические структуры, свои правоохранительные органы. У России все эти структуры — в руках Центра. И фронт борьбы, водораздел проходит отнюдь не по пинии «Москва — окраины», как принято думать. В обозримом будущем борьба будет разворачиваться между Россией и Россией, между Москвой и Москвой. От исхода этой борьбы зависит судьба всей страны и, может быть, судьба всего мира.

Заключение договора между республиками может стать ощутимым ударом по Центру, может заставить его принять новую роль и новые функции: превратиться из Центра, управляющего и контролирующего страну, в Центр координирующий. И многое будет зависеть именно от двухсторонних договоров, горизонтальных связей между республиками.

Но, помимо Центра, есть и другие сипы, противостоящие становлению новой демократической России. Не так давно слышал по радио встречу редакции «Литературной России» с читателями. Проханов, Куняев и другие писатели патриотического направления высказали откровенную мысль: Россию спасет не партия Травкина и не Ельцин, а полозковская РКП. Между тем, и полозковская РКП, и тот странный симбиоз коммунистов с национал-патриотами, который все больше просматривается в последнее время, отнюдь не такая уж неожиданность. Мессианские идеи марксизма отнюдь не противоречат русскому мессианству, великодержавной ветви русской идеи. Так что появление национал-социализма довольно логично вытекает из сегодняшней ситуации с противостоянием двух Россий. Парадоксальное слияние идеологии «патриотов» с коммунистической партией России возможно. И это тоже одно из явлений нашего времени — коммунистическая партия, которая стояла на универсальных ценностях марксизма, оказалась «национализированной».

Национал-патриотов и новых «национализированных» марксистов объединит антииндивидуализм, антизападничество, коллективные формы жизни, соборность, что совпадает с марксистской идеей коллектива и коллективности, где растворяется личность. Вот то ядро, на котором возможен альянс между этими двумя тенденциями. Для этого почва уже подготовлена. Фактическая федерализация компартии и национализация компартий подготовила партию к восприятию национал-социалистической идеи.

Но вряд ли правильно сводить русскую идею только к этой ее ветви, требующей изоляционизма. Дело в том, что и дореволюционная Россия не шла по этому пути. Она шла в Европу, к индивидуализму. И на ближайшую перспективу этот путь может стать процессом интеграции России и страны в мировую культуру, может способствовать преодолению того разрыва, который образовался с 17-го года. С катастрофической быстротой мы сегодня осваиваем все, что человечество за эти годы создало без нас, помимо нас и вопреки нам. Мы пытаемся насытить свой «духовный рынок» и свое «духовное пространство». Это трудно переварить и не захлебнуться, но это та питательная среда, которая поможет укреплению демократической идеи. Но при провале демократов, если они окажутся неспособными осуществить реформу, утвердить новые структуры власти, на первый план может выйти русская идея в ее чисто великодержавном варианте.

P.S. В прошлом году, будучи в США, Андраник Мигранян встретился с известным американским политологом Френсисом Фукуямой, автором нашумевшей статьи «Конец истории». Редакция имеет запись этой беседы. Прогнозируя развитие событий в нашей стране, Френсис Фукуяма, в частности, сказал:

— Главный вопрос, который неминуемо встанет перед русскими, — возможно ли осуществить концепцию собственно России в составе Союза ССР. Как бы ни была высока степень экономической свободы в самой России, это мало что даст ей, если вся энергия будет уходить на удержание Союза от развала.

Мне иногда кажется, что Горбачев вполне искренне хотел бы «отложить» на время национальный вопрос, чтобы иметь возможность в более-менее спокойной обстановке осуществить хоть какую-то экономическую реформу. Но, во-первых, чтобы создать действительно свободную экономику, необходимо искомую свободу иметь, что, на мой взгляд, несовместимо с желанием сохранить Советский Союз в его нынешнем виде. А во-вторых, если попытаться отложить национальный вопрос, то он неизбежно возникнет в будущем в еще более уродливой форме. Вы же видите: если сегодня, скажем, Украина и Белоруссия еще готовы на союз при условии урегулирования правовых, политических отношений, то через три-четыре года они могут уже отрицать любую форму объединения.