Павел Тимофеев - Кто ты такой

Я проснулся под шум дождя, который был настолько сильным, что из окна не было видно даже здания монастыря. Я оделся и спустился вниз, но выходить не стал; открыл дверь, прислонился к ней и закурил. Дождь лил стеной, только теперь я понял, что значит это словосочетание. Не было видно не только монастыря, но и все, что находилось дальше, чем в десяти шагах, исчезло.

Когда от сигареты оставалось не меньше половины, курить стало противно (при слишком большой влажности сигаретный дым начинает жечь), и я вернулся наверх. Через полчаса ко мне поднялась Холи и сказала, чтобы я подходил к выходу из монастыря к шести часам. Я посмотрел на часы, до шести была уйма времени, а я не знал, что с этим временем делать. Я уже не раз замечал, что если просто нечего делать, это давит не настолько сильно, как в ожидании чего-нибудь важного.

Читать я не мог, так как было очень трудно сосредоточиться, в голову постоянно лезли мысли о том, что я ради личной выгоды готов уничтожить жизнь на планете Земля и тому подобные глупости. Дождь кончился, но небо не очистилось, а наоборот стало ещё темнее. Я чувствовал себя зажатым между землёй и небом, которое было настолько пасмурным, что казалось твёрдым. При такой погоде, наверно, очень плохо чувствуют себя люди, страдающие клаустрофобией.

Без пятнадцати шесть я не выдержал и вышел на улицу. Площадь около бывшей статуи была залита водой, так что мне пришлось обходить её по известняковому поребрику, каждую секунду рискуя промочить ноги.

Около входа в монастырь уже стоял полицейский джип. Я подошёл к нему и посмотрел на стрелку бензобака. Если указатель работал правильно, то бензина в баке было заметно больше половины. Минутная стрелка моих часов уже находилась в пяти делениях от верхнего положения, а Холи ещё не появилась. Внезапно я почувствовал почти физический толчок. Меня тянуло к входу в монастырь. Я поднялся по ступеням и вошёл в холл. Мои уши уловили отдалённый крик, я узнал Холи. Взлетев по ступеням наверх, я пробежал по коридору и влетел в тускло освещённую комнату.

Холи сидела на диване, она не была привязана, но, почему-то, не пыталась встать. Когда мои глаза привыкли к сумраку комнаты, я обнаружил, что холи находится в еле заметном светящемся коконе, похожем на защитную полусферу, защищавшую Ялва во время первой битвы. Я сконцентрировался и разорвал эту преграду, Холи подбежала ко мне и крепко схватила меня за руку.

-Я вижу, ты кое-чему научился! -насмешливый голос Шана донёсся со стороны двери.

Я повернулся и ответил:

-Что поделаешь, Шан, ведь и ты для этого немало сделал.

Шан улыбнулся и сжал правую руку в кулак. Кулак стал наливаться ярким жёлтым светом. Он замахнулся и бросил жёлтый сгусток в меня. Я почувствовал ощутимый удар. Лицо Шана приобрело удивлённое, даже несколько испуганное выражение.

-Мне кажется, ты хотел сделать так, - сказал я, сконцентрировав в кулаке значительную часть своей энергии.

Свет залил всю комнату, а я бросил сгусток Шану в лицо. Он беззащитно закричал и мешком упал на пол. Мы с Холи выбежали из комнаты и спустились во двор. Я сел за руль джипа и достал из кармана ключ зажигания.

-Я не убил его? -Спросил я, поворачивая ключ в замке.

-Его труднее убить, чем ты думаешь, но досталось ему хорошо, - ответила Холи, и я расслышал в её голосе нескрываемое удовлетворение произошедшим.

Я улыбнулся, повернул ключ зажигания и медленно поехал по луже, покрывавшей всё пространство двора. Как только колёса коснулись ровной поверхности, я переключил передачу и выжал из машины всё, на что она была способна.

Мы ехали, не сворачивая, около трёх часов, и так как я очень давно не сидел за рулём, то почувствовал, что устал слишком сильно, да и тот сгусток энергии, который я метнул в Шана, сыграл в этой усталости не последнюю роль. Холи сказала, что по её расчётам, искать нас начнут не раньше следующего дня, поэтому надо остановиться и переночевать в машине. Я, конечно, верил ей, но решил не рисковать и свернул на первую попавшуюся дорогу. Не успел я проехать и двухсот метров, как лес расступился. Мы оказались на огромной круглой поляне, в левой части которой стояло несколько одноэтажных глиняных домов круглой формы с соломенными крышами. Я резко остановился, мне не хотелось попадаться на глаза никаким людям, даже если эти люди и не были связаны с монахами.

Холи заметила моё замешательство и рассмеялась.

-Не бойся, здесь никого нет. Это деревня, в которую весной переезжают крестьяне, живущие у реки.