Журнал «Если» - «Если», 1992 № 02

— Эти ребята внизу, — сказал я ему, — не имеют ни малейшего представления о таких вещах, как сутана и сандалии. И их не интересует, мудрец ты или чокнутый. Если они решат кого-нибудь прибить, то не станут особенно раздумывать…

— Но откуда ты знаешь? — вмешалась Сара. — Может, они вполне дружелюбные существа.

— Они, что, кажутся тебе дружелюбными?!

— По внешнему виду судить преждевременно. А Тэкк, по-моему, обладает одним достоинством: может быть, им ничего не известно о сутанах и сандалиях, но почувствовать простую душу они, наверное, могут. Во всяком случае, они сразу увидят, что Тэкк совершенно не опасен.

Все время, пока она говорила, я думал о том, что, излагая свои доводы, Сара заботилась совсем о другом человеке, который, по ее мнению, не должен был оказаться на месте Тэкка.

— Господи, да я — единственный, кто на это способен, — устало сказал я. — Так что давайте прекратим болтовню, и я пойду к ним. Из Тэкка они просто сделают мокрое место.

— Можно подумать, что тебе эта участь не грозит, — язвительно заметила Сара.

— Но, по крайней мере, я знаю, как обращаться…

— Капитан, — прервал меня Тэкк, — почему бы Вам не прислушаться к голосу здравого смысла? Если уж Вы претендуете на роль супермена, то постарайтесь понять две простые вещи. Во-первых, я говорил, что думал. Они не бросятся на меня со своими дубинами уже только потому, что я сделан не из вашего теста. Расправа со мной не принесет им такого удовольствия, как с вами. Какая может быть радость в том, чтобы отдубасить слабого и жалкого? А если я постараюсь, то я буду выглядеть втройне слабым и жалким. И второе — вы нужны всем нам больше, чем я. Если что-то случится со мной, большой разницы не будет, а уж коли вы спуститесь вниз и позволите расправиться с собой, то вся наша экспедиция в тот же миг закончится.

Я с удивлением уставился на него, ошеломленный тем, что у Тэкка хватило духу такое сказать.

— Но весь фокус в том, что нужно не просто спуститься, чтобы поговорить с ними, — все еще протестовал я. — Ведь придется еще и торговаться из-за мозга Роско. Ты можешь все испортить.

Мы лежали, припав к земле и глядя друг на друга.

— Бросим монету, — прорычал я. — Никто не против, чтобы решить вопрос жребием?

— У монеты только две стороны, — сказала Сара.

— Этого достаточно, — заметил я. — Ты участвовать в этом не будешь. Либо Тэкк, либо я.

— Никакого жребия, — сказал Тэкк. — Пойду я!

Сара посмотрела на меня.

— Мне кажется, мы должны его отпустить, — сказала она. — Он сам так хочет. Сам. Он справится.

— А торговаться? — спросил я.

— Нам нужен блок управления робота, — заявил Тэкк. — Мы отдадим за него все, что они попросят.

Я сдался.

Пусть идет и попробует что-нибудь сделать. Если ему повезет, может быть, мы бросим дурацкую охоту за тенью Лоуренса Арлена Найта и попытаемся решить, как нам выбраться с этой планеты. Признаться, у меня было самое туманное представление о том, как это можно будет провернуть.

Я подошел в Пэйнту и освободил его от поклажи.

— Ну что ж, валяй, — сказал я Тэкку.

Он залез в седло, посмотрел на меня сверху вниз и протянул руку. Я протянул свою: в пожатии его длинных худых пальцев было больше силы, чем я ожидал.

— Удачи, — сказал я ему.

Пэйнт галопом перевалил через вершину холма и понесся вниз по тропе. Мы высунули головы за вершину и следили за ними.

Я пожелал Тэкку удачи и был искренен. Видит Бог, бедняге поистине должно здорово повезти, чтобы он смог выбраться из этой переделки.

Сверху Тэкк выглядел маленьким и жалким и смешно подпрыгивал в седле. Поднятый капюшон закрывал его лицо, а края сутаны, как боевой плащ, развевались за спиной.

Кто-то из кентавров заметил всадника и издал предостерегающий крик. Все повернулись в сторону Тэкка, круговое движение прекратилось.

Ну вот, началось, с волнением подумал я, глядя на происходящее с замирающим сердцем. Пэйнт, покачиваясь, рысил вперед. Тэкк болтался на нем, как кукла, небрежно завернутая в коричневую пеленку. Почти как его любимая кукла, подумал я…

Пэйнт остановился в футах пятидесяти от кентавров и замер в ожидании. Тэкк сидел в седле — чурбан чурбаном. Он даже не поднял руку в приветственном жесте. Он ничего не сделал: просто напросто подъехал к ним, сидя на Старине Пэйнте, как мешок.

Я оглянулся. Сара смотрела на равнину в бинокль.

— Он говорит с ними? — спросил я.

— Не могу определить, — ответила она. — Его лицо закрыто капюшоном.