И Крупеникова - Лицом к лицу

Синьор Лоренцо в раздумье проводил карету взглядом и водрузил на свою голову шляпу. Тень от обширных полей и плюмажа до меня не дотянулась. Черт возьми! Когда ты догадаешься убраться с этой жаровни! Ни дать, ни взять время сиесты. И понесло же тебя в такой час на приключения. Решив, что самое время поговорить по душам, я постарался максимально сосредоточиться, и пристально уставился на "большого брата". Эй, посмотри на меня. Неужели ты не замечаешь, что я чувствую и слышу? Лоренцо, посмотри на меня!

Он посмотрел так, как смотрят на ушибленную коленку, и медленно пошел вдоль по набережной. А к моему горлу подкатился горький ком. Чего я, собственно, добиваюсь? Не станет же нормальный человек разговаривать с частью своего тела. А я был как раз частью его тела, которая по непонятным причинам вдруг начала размышлять:

- Лоренцо!

Он порывисто обернулся. Из-под его плеча я увидал молодого человека в пыльном дорожном плаще.

- Юлиан? - мой "старший брат" торопливо двинулся навстречу. - Юлиан, какими ветрами!

Они обменялись крепкими рукопожатиями, а синьор Лоренцо вдобавок обнял прибывшего одной рукой. Внушительный торс и дорожный плащ на секунду заслонили меня от солнца, а в нос пахнул ни с чем не сравнимый аромат смеси лошадиного и человеческого пота.

- Воистину сказочная удача! Первый, кого я встретил в столице, это ты, мой дорогой кузен!

Искренний юношеский восторг не мог не вызвать улыбки, и синьор Лоренцо улыбнулся. А он, пожалуй, не дурен собой, решил я. Интересно, как я выгляжу? Рассуждения на тему собственного портрета отвлекли меня от беседы родственников. Когда же я попытался ухватить нить их разговора, то обнаружил, что слова буквально пролетают мимо ушей. Как во сне: слышишь и не понимаешь; желаешь ответить, и остаешься нем.

Следующим моим испытанием стала четвертьчасовая поездка верхом. Разумеется, в седле сидел "старший брат". Я же болтался где-то между лукой и гривой лошади. Мы ехали по широкой улице, мимо сновали простолюдины, солдаты, торговцы, однако никто не рискнул задержать на синьоре Лоренцо взгляд.

- Тебя знают здесь? - полувопросительно произнес Юлиан, поглядывавший по сторонам.

- Многие знают мой клинок, - усмехнулся мой носитель. - А челядь не спешит попробовать кнута. Сколько себя помню, Джузеппе надежно охранял меня ото всякой горластой шушеры.

- До нас дошли слухи, будто ты убил на дуэли птицу высокого полета.

- Пустое. Не столь высок был его полет. А я не терплю хамов. Его Величество неделю спустя пожурил меня, и только. Про меня болтают разные сказки. Не верь. Девять из десяти - сущая выдумка. Поговаривали даже, будто я дерусь четырьмя шпагами: по одной в каждой руке.

Он рассмеялся, отчего я несколько раз приложился затылком к лошадиной гриве. Юлиан вторил ему не совсем уверенно.

- А вот и мой дом, кузен. В любое время ты здесь желанный гость.

Джузеппе перехватил поводья лошадей, и пока Юлиан высвобождал ноги из стремян, мой "сильный брат" ловко соскочил на мостовую.

- Лоренцо, ты волшебник! Уж не продал ли ты душу дьяволу? - кузен театрально разыграл испуг.

- Дьяволу? О, всего лишь его наместнику. Король хорошо платит фаворитам, мой дорогой.

Юноша споткнулся на ступеньке.

- Помилуйте, кузен! Вы угодите в темницу за подобные речи.

- Речи из уст королевского шута немногие воспринимают всерьез, - синьор Лоренцо продолжал улыбаться, а я подумал почему-то, что он и впрямь не прочь подергать смерть за усы.

- Шута, - удрученно повторил Юлиан и опустил взгляд. - Единственный сын благородного графа Колладара - шут у трона чужого короля.

Лоренцо положил руку на плечо кузену.

- Что дозволено шуту, порой не дозволено самому кардиналу, - сказал он, понизив голос почти до шепота. - Рано или поздно у меня будет официальный статус. А пока я пользуюсь природным званием.

И он небрежно кивнул на меня.

- Посмотри, - Юлиан будто бы отшатнулся, - он нахмурился.

- Кто? - кажется, не понял Лоренцо.

- Он. Его лицо. Ты видел, как он смотрит на тебя?

Взгляд ярких карих глаз скользнул в моем направлении. Я действительно был взбешен подобным обращением, однако тот, кому предназначался мой гнев, упорно отказывался меня видеть.

- Юлиан, это не смотрит, - назидательно начал Лоренцо. - Оно иногда закрывает и открывает глаза. Иногда поворачивает голову. И часто вздыхает. О, как сие нравится дамам!

Его речь была прервана появлением Джузеппе с подносом, уставленным бутылками. После традиционных тостов и обильной закуски, разговор перекинулся на воспоминания юности, затем вовсе уплыл в неведомые дали. Вернее, в неведомые дали уплыло мое сознание, поскольку по закону сообщающихся сосудов весь алкоголь застревал в моей голове, и лишь после изрядного ее наполнения начинал продвижение в голову "большого брата". Самое обидное, что Лоренцо это прекрасно знал и умел остановиться вовремя. Следовательно, никогда не пьянел, о чем тоже в столице слагались легенды.