И Крупеникова - Вычеркнутые из судьбы (Семь стихий мироздания - 2)

- Ты думаешь, я это ради разв-влечения затеял?! - обиженно крикнул Донай, расслышав комментарии брата.

Бер-Росс вздохнул, а Юлька поспешила разрядить обстановку.

- Я флаэр в ангар загоню, - затараторила она. - С ними ведь все будет хорошо, правда?

- Конечно, - мягко улыбнулся Белый князь.

Кое-как припарковав машину, Юлька опрометью кинулась в кают-компанию. Бер-Росс стоял возле огромного, во всю стену, иллюминатора и в своих неизменно белых одеждах напоминал грозного призрака.

- Оливул, - тихонько позвала девушка и, робко обняв друга, спрятала лицо на его плече. - Знаешь, я ожидала чего угодно. Они могли явиться побитые, раненые, на худой конец. Но такое!

- Похоже, они выбрались только благодаря находчивости Доная, - медленно, будто размышляя вслух, ответил Белый князь. - Наша авантюра была бестолковой с самого начала! И какой бес дернул меня на эту Игру!

В дверях появился Ви-Брук. Душ явно пошел ему на пользу: вытирая на ходу длинные мокрые волосы, он продефилировал через ползала значительно увереннее, чем десять минут назад на причале.

- Оросительная форма твоей Стихии, Юлька, порядком отрезвляет, - он плюхнулся на диван и, прищурясь, посмотрел на приблизившуюся сестру. - Хотя я до сих пор вижу две твои мордашки. Точь-в-точь как у нашего двуглавого... Ну что, Бер-князь, вопросы есть?

Оливул присел на край низкого столика перед братом.

- Ты должен выспаться. В таком состоянии пользы от тебя не будет.

Донай нахмурился.

- Минус два - слишком много для нашей семерки. Правда, соображаю я туго, признался он. - Но время терять нельзя. Внутри Игры работал Экзистедер-корректор. Его разрушили, и я не знаю, кто сие учинил. Если честно, я не помню даже, как добрался до аэромобиля да еще с Гаюнаром. Хотя такое впечатление, что и тут нам помогли.

Донай устало прикрыл глаза. Перед мысленным взором завертелись лица и тени. Вспомнился отчаянный призыв Смерти, увязнувший в тумане чужой Игры, затем почти воочию повторилось: существо в плаще и лидер полицейской команды одновременно бросаются к Экзистедеру, над которым столкнулись два непримиримых потока. Догадка окатила ушатом ледяной воды. Синий князь вздрогнул - похмелье вмиг растворилось без следа.

- Это был не образ, - рассеянно пробормотал он. - Могу поклясться: это был не образ!

Он хотел вскочить, но Каляда, вдруг возникшая рядом, мягко удержала его на месте.

- Донай, о чем ты говоришь? - Оливул подался вперед.

- Образ не в состоянии защитить экзорный поток! Получается, толстяк - это и есть игрок-корректор. Ты понимаешь, что это значит?

- Опытнейший экзистор, внемиренец, который всецело представляет себе принцип построения мостов, - произнес Белый князь. - Внемиренец, сознательно принявший сторону Кочевников!

Юлька посмотрела на Серафиму, надеясь, что она сейчас опровергнет неприятное открытие братьев, но та лишь нахмурилась.

- В ассоциативной памяти Данилы я нашла кое-что интересное, - сказала она. - Трое из пяти человек, игравших роли полицейских, были восприняты им как нечто, близкое к Кочевникам. К сожалению, Гаюнар находился под влиянием Игры, и его рассудок был заблокирован наложенным образом, поэтому никаких конкретных фактов из данного источника мы не имеем.

- Как ты это объясняешь? - в наступившей тишине задал вопрос Оливул.

Каляда на секунду задумалась, прикидывая, в каком объеме целесообразно выдать свои предположения.

- Представление ситуации Данилой вернуло меня к давней моей теории об "устойчивом замещении", - сказала она.

- Кочевник находит потерянное место? - недоверчиво переспросил Донай.

- Или настолько близкое место, что оно приравнивается к потерянному.

- Но мы, кажется, говорим о внемиренцах, - напомнила Юлька.

Каляда продолжать не стала, и тема зашла в тупик.

- Донай, как ты себя чувствуешь? - возобновила разговор Серафима.

Синий князь пожал плечами.

- Как новенький. Ты ведь что-то сделала с моими мозгами?

- Практически ничего. Твоя Стихия помогла тебе вернуться в нормальное состояние. Вот у Гаюнара дела обстоят хуже. Сильная алкогольная интоксикация не поддается сенсорному лечению. Я ввела ему несколько препаратов, но даже при их стопроцентном действии он придет в себя не раньше, чем через три часа. Сейчас с Данилой остался Пэр. Будем надеяться, что его воистину братская забота, поддержанная Стихией Жизни, ускорит реабилитацию.

- Эй, волшебник-недоучка, это ж твоих рук дело! - спохватилась Юлька, оборачиваясь к брату. - Исправь все немедленно!