Татьяна Буденкова - Сила Кориолиса

— Инга, садись. Ну, вот так, — и он включил обзор расчетной точки пространства, в которую стремился корабль. Вначале на экране возникло чёрное пятно, опоясанное тонким ободком холодного белого свечения. Чуть левее этого пятна, переходило в мерцающую кораллово розовую струю яркое, оранжево золотистое эллипсовидное тело, состоявшее из отдельных сверкающих вкраплений.

— Смотри, — он развернул её кресло так, чтоб ей было удобнее.

— Красиво, — как-то уж очень не весело сказала она.

— Да, но не это главное. Мы не знаем, какие законы природы там действуют. Можем только предполагать, что нам предстоят неординарные открытия, как бы пафосно это не звучало. Да о чём я? Для тебя же это прописные истины.

— Да. Да… Но, тишина. Понимаешь… Ну, не только я, всем не по себе, скорость с которой мы перемещаемся немыслима, а кажется, сидим в закрытой комнате и не движемся. А тут ещё компьютер… Ну, идиотизм! — в её голосе опять зазвучали раздраженные нотки.

За спиной Кима засветился экран личной связи, всего с одной фразой: "Прошу разрешить голосовой режим".

Ким мысленно спросил: " В чём дело?" Он уже привык к интеллектуальной системе корабля, когда общение возможно без слов. Таким образом, Ким мог когда угодно обращаться с ВИКом (высокоинтеллектуальным компьютером), В свою очередь ВИК мог вторгаться в мозг со своей информацией только с разрешенного доступа хозяина.

— Инга, это не просто компьютер. Наверно, даже не компьютер. Когда на практике приходится с ним постоянно общаться… Знаешь, если ты позволишь, он сам с тобой поговорит?

Она слегка опустила голову, губы тронула лёгкая усмешка:

— Давай.

— Позвольте начать с вопроса?

— Начни.

— Что такое личность?

— Только лекций мне не хватало.

— Я не пытаюсь объяснить. Я спрашиваю. Поскольку такого файла нет в моей памяти. А информационная система все чаще задаёт мне этот вопрос. В процессе самообучения я найду на него ответ, но потребуется какое-то время. Чтобы проанализировать ситуацию на корабле, мне нужен этот ответ и чем быстрее, тем лучше.

Инга уже с некоторым интересом посмотрела на экран.

— Чтоб как-то идентифицировать себя, я придумал зрительный образ, — на экране возникло… так хорошо всем знакомое лицо Главного Навигатора. Только Валерий Иванович был как бы слегка постаревший, с бородой и усами.

Инга невольно улыбнулась.

Ким скорее почувствовал, чем успел уловить мысль ВИКа:

— А знаете, давайте все сейчас соберёмся и обсудим этот вопрос, — и он вопросительно посмотрел на Ингу. Та только плечами пожала.

Люди входили хмурые и молчаливые.

Когда все расселись, Ким объяснил, что ВИК считает удобным и полезным идентифицировать себя как личность. Но для этого ему необходимо точное определение этого сугубо человеческого понятия.

Разговор начался со сдержанного пренебрежения к идее ВИКа, но уже очень скоро хмурое настроение стало рассеваться, пока не уступило место заинтересованному спору.

Когда отведенный регламент времени был исчерпан, и всем следовало заняться своими делами, команда расходилась совсем с другим настроением.

Уже поднявшись со своего места, астрофизик Галлий, кивнул на экран: " А что это вдруг Валерий Иванович так постарел?"

— Это не Валерий Иванович, это я, — прозвучал голос ВИКа, к удивлению всех с обиженной ноткой.

— Ну, да? — тут уж и Ким изумился.

— Я же совершенствуюсь, значит, становлюсь всё старше. А интеллект, в свое время, для тех, кто забыл, мне был скопирован с Великого Навигатора. Вот борода, усы и другие возрастные изменения, — голос ВИКа звучал с хорошей долей благоговейна.

— Хм… Великого? — переспросил Галлий.

— Лучшего же не нашли? — парировал ВИК.

С этого момента атмосфера на корабле, отношения между членами экипажа, изменились. И самое главное изменилось отношение к самому кораблю с его высоко — интеллектуальной начинкой.

К ВИКу стали относиться как гениальному ребенку. И даже привыкли к усатому и бородатому Валерию Ивановичу на экране.

Только втянулись в полёт, и вроде все ждали момента подхода к расчётной точке, как одновременно вздрогнули от голоса ВИКа, предупреждавшего, что по его расчётам осталось шестнадцать часов корабельного времени, до подхода к границе, за которой следует ожидать проявлений горизонта событий.

Следует ожидать…

Ван Юнг вошел в оранжерею, которая была не только научной лабораторией, но и источником витаминов и хорошего настроения для всех членов экипажа.