Джин Вулф - Точка зрения

— Ты все испортил, — с горечью проговорила она.

Он покачал головой:

— Вряд ли я понимаю все даже сейчас, а о многом догадался лишь минуту назад. Сколько ты могла на этом заработать?

— Несколько тысяч.

Джей обдумал ее слова.

— Ты не их служащая. Или, во всяком случае, не работаешь на «Глобнет» постоянно.

— Нет. — Она фыркнула. — В прошлом году они делали документальную передачу о торговле оружием, и я оказалась одной из тех, кого они отыскали — единственной женщиной. Мне надели маску, сняли интервью, и я решила, что на этом все закончилось. И тут примерно месяц назад они меня наняли для этого дела.

Он кивнул.

— Они предположили, что тебе захочется женщин или наркотиков, и подготовили для этого нужных людей. А обо мне вспомнили под конец. Так, на всякий случай. Пообещали от нескольких сотен до пары тысяч, если ты позвонишь. И еще тысячу, если я продам тебе оружие. Продать-то я продала, да только денег этих не увижу.

— А робот позвонил тебе, когда дал мне твой номер.

— Кейди Девятнадцать? Конечно. Поэтому ты и догадался, да?

Джей покачал головой:

— Следовало бы догадаться… но меня насторожило кое-что другое. Твой звонок вчера, когда ты звонила кому-то, кто якобы сидел с твоими детьми. Настоящие матери говорят о своих детях долго, а ты закруглилась очень быстро. И до меня только сейчас дошло, что ты назвала свою подругу именем Вал, а секретаршу Джеймса Р. Смита зовут Валери. Потом я подумал о роботе. Он относится к своей работе очень серьезно, во всяком случае, у меня создалось такое впечатление. Но стоило мне попросить, как он сразу дал мне телефон торговца оружием.

— Значит, я все это время тебе лгала.

Он пожал плечами.

— Не делай так! А то кровь пойдет еще сильнее. Смотри, вон стоянка для грузовиков. Там продаются аптечки.

И, подрезав автомобили на пяти полосах, она погнала машину вниз по съездной рампе.

Вечером того же дня в мотеле, очень далеко от шоссе номер 80 он снял с себя плащ, куртку, рубашку и майку и сидел, стиснув зубы, пока она обрабатывала и бинтовала его раны.

Когда она закончила, он спросил, удалось ли ей купить побольше патронов.

— Восемь коробок. Это четыреста патронов. По пятьдесят в коробке.

Он кивнул.

— Только у нас их нет. Они остались в квартире на Гринтри Гарденс.

Он выругался.

— Слушай, у тебя есть деньги, а у меня есть связи. Как только все уляжется, мы купим еще.

— Много денег испорчено. Они все в крови.

— Ничего страшного. Я их отмою. Теплая вода, немного мягкого мыла, сильно не тереть и высушить, не складывая. Деньги всегда можно отмыть.

— Я тут подумал… может, мне просто взять и отдать их тебе? — проговорил он. — Чтобы показать им, что от них все равно нет никакой пользы.

Она поцеловала его, назвав Скитером, а он закрыл глаза, чтобы «Глобнет» и ее зрители не увидели этот поцелуй.

Он выслеживал оленя с самого рассвета, но подобраться на расстояние выстрела ему так и не удалось — скорее всего, из-за вертолетов. Они летали все утро, прочесывая вдоль и поперек эту долину, и многие другие долины. Джей снова (как он иногда делал) задумался о том, не перебраться ли ему в Аризону или Нью-Мексико, но (как и всегда) пришел к выводу, что там, на открытых равнинах, его будет слишком легко отыскать. Может, в Колорадо… или в Канаду.

Солдаты, которых доставили вертолеты, уже развернулись в цепь, медленно прочесывая долину. Их слишком мало, решил он. И цепочка у них слишком редкая. Они ждут, когда он побежит. Возможно, так и придется сделать. Он попробовал прикинуть расстояние до ближайшего солдата.

Двести метров. Как минимум, двести, но вполне может оказаться и двести пятьдесят.

Однако солдат приближался — высокая женщина с темным лицом, в пятнистом зелено-коричнево-песочном комбинезоне, предназначенном для более теплых мест, чем эти заснеженные пенсильванские леса. Рост делал ее легкой мишенью — куда более легкой, чем даже крупная олениха, — а на груди у нее висела смертельно-черная штурмовая винтовка. У такой есть переключатель автоматического или одиночного огня.

Меньше двухсот метров. Джей очень медленно переполз в выбранное место, нахлобучил на лоб шапку, скрывая звездочки на экране, и чуть приподнял голову, убеждаясь, что из этой точки сможет постоянно держать в поле зрения женщину с винтовкой. Его рана была такой же горячей, как и его щеки, а сквозь повязку сочилась кровь. Он сознавал это — как и то, что дышать ему труднее обычного.