Фриц Лейбер: Грешники

Крупная блондинка спокойно поправила выбившийся локон, оглядела окружавших ее людей так, словно это грязь у нее под ногами, повернулась и, не торопясь, вышла на улицу.

Карр подошел к своему письменному столу. Лицо у него горело, мысли мешались. Все вокруг казалось каким-то странным и немного жутким, точно сцена из ночного кошмара.

Унылый мужчина в синих джинсах успел занять место девушки, но Карр некоторое время не обращал на него внимания. Он не сразу сел в кресло, потому что заметил листок из блокнота, на котором девушка нацарапала карандашом несколько строк.

«Опасайтесь блондинки с неподвижным взглядом, - прочитал он, - молодого человека без руки и приветливого старика. Однако маленький темноволосый мужчина в очках - ваш друг».

Карр нахмурился. «Блондинка с неподвижным взглядом…» - это женщина, которая наблюдала за испуганной девушкой. А остальные трое? «Маленький темноволосый мужчина в очках - ваш друг». Это больше походило на шараду.

– Благодарю вас, пожалуй, я так и сделаю, - небрежно бросил унылый мужчина, ощупывая пальцами воздух.

Карр перевернул листок, чтобы проверить, не написала ли девушка что-нибудь на оборотной стороне, когда…

– Нет, у меня есть спички, - возразил посетитель.

Карр взглянул на него и тут же забыл о девушке. Унылый мужчина зажег спичку и держал ее на расстоянии трех дюймов от губ. Пламя спички слегка качнулось. Затем мужчина погасил огонь, поднес руку к лицу, а потом снова отвел ее в сторону.

Он явно курил сигарету.

Только вот в его пальцах сигареты не было.

Карру захотелось рассмеяться, такими естественными казались движения мужчины. Он вспомнил, как в колледже ставили пантомиму. Он делал вид, будто управлял автомобилем или завтракал, писал письмо - и все это без реквизита. Унылый мужчина получил бы за свою пантомиму высшую оценку.

– Да, вы правы, - продолжал мужчина, обращаясь к пустому креслу Карра.

У Карра пропало желание смеяться. Он вдруг понял, что незнакомец никогда в жизни не играл на сцене.

– Да, около восьми месяцев. После того, как довольно долго работал сварщиком, - продолжал он между воображаемыми затяжками. - А потом мы с женой решили переехать, надоело жить с ее матерью.

Карр почувствовал беспокойство. Поколебавшись, он наклонился над посетителем так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от носа унылого мужчины.

Однако тот продолжал говорить, обращаясь к пустому креслу.

– Верно, работа грязная. У меня даже были проблемы с кожей, но я справился.

– Прекратите, - не выдержал Карр.

– Примерно через три месяца все прошло, - мужчина не обращал на Карра ни малейшего внимания. - Потом я получил повышение.

– Прекратите, - взмолился Карр. - Пожалуйста.

– Конечно, я разное делал… ковка, сварка и тому подобное…

– Замолчите! - крикнул Карр и схватил посетителя за плечи. Тот вдруг покраснел и затрясся, как маленький ребенок. Дрожь передалась Карру, а мужчина начал бормотать что-то бессмысленное.

Карр отшатнулся. Он чувствовал себя совершенно беспомощным. Не зная, что предпринять, он подошел к столу Тома Элвестеда, поглощенного разговором с клиентом.

– Том, ко мне пришел какой-то тип, он очень странно себя ведет. Ты мне не поможешь? - шепотом попросил он.

Том даже головы не повернул - очевидно, не слышал Карра. В комнату решительно вошел человек с седыми усами. Карр направился к нему, с опаской оглядываясь на унылого мужчину.

– Доктор Векслер, - выпалил он, - за моим столом сидит самый настоящий псих, боюсь, у него вот-вот начнется приступ. Вы не могли бы…

Однако доктор Векслер, даже не замедлив шага, исчез за дверью своего кабинета.

И в тот самый момент, когда дверь кабинета захлопнулась, Карр почувствовал, как его захлестывает черная волна ужаса, словно за спиной у него возникло нечто огромное и враждебное, но он не осмеливается повернуть голову, чтобы на него взглянуть.

Похожие ощущения охватили Карра, когда он увидел, что никто не обратил внимания на пощечину. Примерно то же самое испытывает посетитель музея восковых фигур, обратившийся к гиду и обнаруживший, что говорит с одним из экспонатов.

В мозгу промелькнула чудовищная аналогия: а что если весь мир - это музей восковых фигур? Только фигуры находятся в движении, как часы - такие же безмозглые, механические и лишенные цели! Что если и сам он обычная восковая фигура, но неожиданно ожил и покинул свое место? А представление продолжается - какое дело машине до того, участвует ли в нем еще один винтик?