Кори Доктороу - После осады

Рванув дверь, она сразу поняла, почему плачет брат. Мама… Она лежала на полу возле единственного стула, который они еще не пустили на дрова, и не двигалась. Один глаз у нее был открыт, другой - крепко зажмурен. Тровер, громко всхлипывая, тряс ее за плечи.

– Что?!.. - воскликнула Валентина и, в свою очередь, крепко встряхнула Тровера, чтобы привести его в чувство. - Что случилось?!

Брат посмотрел на нее мутным, расфокусированным взглядом, открыл рот и завыл. Казалось, он вовсе разучился разговаривать.

Валентина опустилась возле матери на колени. Ее щека была совсем холодной, руки и ноги окоченели и не гнулись. Каждый, кто работал на уборке трупов, хорошо знал, что означает это окоченение. Весь перед маминого заплатанного комбинезона был мокрым, и Валентина, потянув носом, уловила запах успевшей остыть мочи. Нагрудный карман комбинезона оттопыривался, и Валентина, отстегнув клапан, достала оттуда несколько лекарственных ингаляторов армейского образца. Прибегать к ним следовало только в крайнем случае - когда от усталости не можешь заснуть или когда твое тело отказывается тебе повиноваться. Но почти все они были пустыми.

Выпрямившись, Валентина снова посмотрела на мать. Казалось, она умерла уже давно и даже успела полежать в могиле. Обтянутый кожей скелет, а не человек. По сравнению с упитанной Аной, эта лежащая на полу женщина казалась уродливой, костлявой, бесчувственной как доска. Слишком бесчувственной, чтобы быть матерью, и все же… Быть может, когда Валентина не вернулась домой, она приняла стимуляторы, чтобы как-то держаться на ногах. Быть может, она даже ходила в Город искать дочь. Или пыталась найти врача. Или ездила на фронт, чтобы убить еще нескольких врагов… Словом, что бы ни убило ее, виновата была она, Валентина. Это из-за нее мама загнала себя в могилу.

Обняв младшего брата за плечи, Валентина крепко прижала его к себе. Плечи у него были костлявыми, слабыми, а в пакетах у Валентины была еда, в которой он так нуждался. Что ж, маму уже не вернешь, но по крайней мере брата она накормит.

Пока Тровер ел, Валентина накрыла тело матери новым пальто. Обшаривать карманы мертвецов она умела мастерски; не были для нее секретом и немногочисленные тайники, которые мама устроила в их маленькой грязной квартире. Вскоре Валентина уже отыскала мамины документы, ее личное оружие, запасной ингалятор и вещмешок. На фронте сражалось немало подростков и даже детей, и Валентина была уверена, что ее тоже возьмут.

– Идем, Тровер, - сказала она, помогая брату переодеться в новую куртку и зашнуровать новые ботинки. Крепкую обувь Валентина считала даже более важной, чем новую одежду. Сколько им придется ходить пешком, она не знала, но думала, что много.

Потом они спустились вниз. Тровер еще шмыгал носом и изредка всхлипывал, однако обильная еда помогла ему примириться с потерей и сделала немного сонным и покладистым.

Оказавшись на улице, Валентина направилась в районный штаб гражданской обороны.

– Я знаю, как выиграть войну, - заявила она, входя в комнату. Женщина из городского комитета обороны сильно похудела, но Валентина узнала ее сразу. Это она отправила папу на фронт, это она велела Валентине идти копать оборонительные рвы. Как несправедливо, что папа и мама умерли, а это пугало в бронежилете все еще живет и продолжает командовать!..

Женщина посмотрела на Валентину измученным взглядом и снова уткнулась в лежащие на столе бумаги.

– Я очень занята, девочка, - сказала она устало. Валентину она явно не помнила.

– Я знаю одного… - Валентина на мгновение задумалась, подыскивая подходящее слово: - Одного спекулянта. У него есть матрикаторы и другие устройства с так называемой «зашитой» логикой, на которую не действуют компьютерные вирусы.

Женщина снова подняла голову и посмотрела на Валентину чуть более внимательно.

– Я же сказала, что очень занята.

– Я знаю, где он живет, и могу отвести вас туда. Он «печатает» еду, одежду и многое другое…

Но женщина как будто не слышала ее. Ее взгляд снова уперся в разложенные на столе бумаги, хотя Валентине показалось, что она только притворяется, будто читает.

Таща за собой Тровера, Валентина шагнула к столу и смахнула бумаги на пол.

– Спекулировать запрещено, - сказала она резко. - Может быть, вы арестуете его хотя бы за это?

– Я арестую тебя! - рявкнула женщина и, привстав на стуле, попыталась схватить Валентину за запястье, но та была готова к такому повороту дела. Мама научила ее, как действовать в подобных случаях. Перехватив руку женщины, Валентина так ловко выкрутила ей большой палец, что та свалилась со стула и, задыхаясь от боли, упала на колени.