Халина Кулешова - Танцовщица Тай

Упомянутый лали был гайдой Натахаров.

- Больно мне нужна его нога, - прежним унылым голосом сказала Холия.

Нэль присела на её кровать, застеленную неглаженым, зато чистым прокипячённым тряпьём. От её веса дряхлое ложе перекосилось.

- Вау!-заныла Холия.

- Ой, прости ради Бога! Больно?

- Наверное! -сердито огрызнулась Холия.

- Танец неплохо бы, наконец, организовать. Слышь, Тай? Надо.

- Нэль, я сказала, что на эту тему не хочу больше говорить. Все-таки я еще не настоящая Танцовщица. Харлала и без меня справится.

Нэль досадливо покачала головой.

- Но ты же никогда не пробовала...

- И не буду! И не хочу. Всё равно не получится, - перебила Тай.

- Ты, коза, понимаешь, что без Танца Холика сейчас просто сложит лапки вот так, - она показала как, - сложит лапки и того...

- Ну не могу же я... А может, могу. Не знаю я...

Холия с интересом слушала эту перебранку. Неожиданно у неё потемнело в глазах, она невольно застонала и потеряла сознание.

Тай и Нэль моментально прекратили дискуссию и побежали звать на помощь Знахарку.

*******

Создавая три тоненькие косички в недрах густых волос комплексующей Тай, Харлала попутно старалась подбодрить и успокоить ученицу.

- Ну, Ханима, не трусь. Я учила тебя семнадцать лет. Ты же знаешь, что Танец существует сам по себе, от тебя требуется одолжить ему своё тело и не мешать.

Психически и физически я тебя подготовила. Ты должна позвать Танец Дикой Кошки.

При этих словах Тай неожиданно вышла из состояния транса и возразила:

- Но ведь это просто общий тонус и регенерация. Это мертвому припарки. У неё температура под сорок и ей больно. Одной Кошки, пожалуй, мало.

- Танцовщица-ты. Делай, как знаешь, - не стала спорить Харлала, доплела косички и оставила Тай одну, как полагалось.

Тай задумалась. Она знала, что существует несколько стереотипных приёмов для вызова стандартных Танцев.

Так же она знала, что комбинируя различные приёмы можно вызвать совсем другой Танец. Его свойства будут зависеть непосредственно от набора приёмов. Тай погрузилась в размышления.

Примерно через два часа она создала Танец, названный ею Танцем Травы-На-Бетоне. "А я-гений", - подумала она.

"Это у меня получился не разовый Танец, а такой, что смело можно включать в список стандартных..."

Она представила себе, как осенью на традиционном тайном смотре Танцовщиц лали она покажет этот Танец и будет учить вызывать его Танцовщицу Натахаров, которую зовут Лохита,

у которой самые прекрасные на свете волосы, похожие на пронизанный солнцем янтарь, ироничные, всё в жизни повидавшие глаза,

которая по праву старшая Танцовщица, хотя далеко не самая старая из них. И, может быть, она тоже будет учить Тай какому-нибудь Танцу...

Вот кто действительно гений-ни одна Танцовщица не завещала ей, но она все равно сильнейшая...

Тай оборвала эти недостойные завистливые мысли, встала к зеркалу и принялась раскрашивать себя в соответствии с предстоящим Танцем.

Наступал вечер, словно в прозрачную воду августовского дня по каплям лили чёрную тушь. В дымчатых сумерках Чылэны собирались к своему пристанищу.

Их встречала Харлала, она узнавала каждого издалека, называла по имени и сообщала:

- Сегодня Танец. В подвале четвёртого квартала.

Родичи реагировали по-разному-одни удивлённо, другие-удовлетворённо отмечая: "наконец-то..."

Чылэны приводили себя в порядок и шли в просторный соседний подвал. Там в уголке был разведён костерок, и пришедшая с последним родичем Харлала

стала подбрасывать туда щепотками какое-то таинственное снадобье. Подвал наполнился трудноуловимым ароматом.

Холия, которую усадили у огня, вдохнула поглубже и расслабилась-изматывающая боль отпустила, тело потеряло вес, а мир-четкие очертания. Остальные вскоре ощутили то же самое.

В последний момент перед тем, как родичи, балансировавшие на грани бредового сна, окончательно выпали из реальности, вошла Тай.

Она хлопнула в ладоши и вскрикнула. Все взгляды обернулись на нее, и Танцовщица начала первый в своей жизни Танец. Он подхватил ее, и Тай растворилась в нем.

Она стала упрямой травой, символом победы над бездумной силой, она звала и требовала жить, пока есть силы бороться, она заставляла вновь удивиться великому чуду бытия, солнцу, небу, воде...

Холия, ради которой, собственно, Танец был призван, смотрела во все глаза, пока зрелище не захватило ее настолько, что она почувствовала себя летящей по ветру.