Елена Вахненко - Сквозь время

— Вот видишь, мне будет не лучше, чем тебе. Что ж, жизнь иногда дарует нам неприятности. Наверно, это для чего-то нужно богам, просто мы не понимаем — для чего…

Она поднялась и строго сказала, обращаясь к рабыне:

— А теперь перестань плакать и иди. Сейчас очень поздно. Завтра мне надо бу-дет по-

говорить с Нэнс. Может, мы с тобой действительно страдаем зря.

…Нэнс была высокой худой девушкой с не очень красивым строгим лицом и немного злыми маленькими глазами. Окинув презрительным взглядом младшую се-стру, она рассмеялась. Смех ее был резок и неприятен, но Мехит сейчас было не до этого.

— Мне надоело видеть тебя изо дня в день, — заявила Нэнс, играя блестящими бусами,

обрамляющими ее худую шею. — Будет просто прекрасно, если ты уедешь от-сюда. Вот почему я ответила отцу, что ты будешь счастлива, если Конэ станет твоим мужем, — на лице ее появилась легкая брезгливость. Передернув плечами, она броси-ла:

— Ты ведь знаешь, отец наш нерешителен. Почему-то считается с чужим мне-нием. Знаешь, мне иногда кажется, что он чуточку побаивается нас с тобой, да и всех остальных тоже.

— Не говори так, — вспыхнула Мехит. Не смотря ни на что, она любила своего отца. Его нерешительность она считала достоинством. Впрочем, она называла ее иначе: умением считаться с другими людьми. Помедлив, девушка добавила: — А что касается той услуги, что ты оказала мне… — губы Мехит тронула улыбка. Девушка уже давно поняла, как можно бороться с сестрой: вызвать ее зависть. Да пожалуй, это был единственный способ.

Нэнс изумленно приподняла брови. В ее душе что-то восстало против этой странной помощи младшей сестре, но объяснить подобное свое побуждение даже себе самой девушка не смогла бы. Иногда она, испытывая нестерпимое чувство за-висти к кому-либо, стремилась понять, что же руководит ею. Например, почему Ме-хит так спокойно реагирует, если отец выказывает к ней, к Нэнс, большее благово-ление? А вот она не могла так. Все ее существо сразу же начинало трясти необъяс-нимое тянущее чувство, не дающее думать о чем-либо ином. Но пытаться понять его было бесполезно. Поэтому Нэнс, не стараясь анализировать, с нескрываемой непри-язнью посмотрела на сестру:

— О чем ты тут говоришь? Когда это я помогла тебе? — голос ее против воли стал более низким и даже немного охрип. Мехит, словно бы не замечая странной интонации вопроса, вытянула перед собой руку и рассеянно поинтересовалась:

— Как мой браслет? Ты не находишь, что он очень идет мне?

Нэнс затравленно взглянула на тонкую ладонь сестры, но отвечать не стала.

— Так чем это я помогла тебе? — повторила она, уже немного успокоившись. В конце концов, почему она так нервничает?

— Ах, ты об этом, — в притворном разочаровании махнула рукой Мехит. Пожав плечами, она равнодушно пояснила: — Я имею в виду Конэ. Он обеспечит мне пре-красную жизнь. Детство мое прошло в достатке. И остальная жизнь будет проведена в богатстве. Конечно, сомнительно, что отец сделал бы меня женой какого-нибудь не-

состоятельного человека, но все же…

Нэнс нахмурилась.

— Конэ жаден. Вряд ли тебя ожидает щедрость с его стороны.

С трудом сдержавшись от столько наглых слов старшей сестры, Мехит хо-лодно взглянула на Нэнс:

— Мы с тобой — женщины. Думаю, будет не столь уж и трудно заставить Конэ изменить свое отношение ко мне…

Взгляд Нэнс несколько изменился. Если до этого она смотрела на сестру с тихой яростью, то теперь на ее лице появился интерес. Заметив это, Мехит вооду-шевилась и, изобразив на лице мечтательность, задумчиво проронила:

— Мы с тобой часто ссорились. Нэнс. Но я знала, что это было несерьезно. Я знала, что, в конце концов, ты поможешь мне.

— Но… — осторожно начала сестра. — Но ведь потом ты состаришься, и больше не будешь привлекать его. Тогда жадность и проступит, — теперь Нэнс уже не стара-лась обидеть младшую сестру или испортить ей настроение, теперь она спрашивала с со-

всем другой целью, и Мехит прекрасно поняла это.

— Ну, есть много разных причин, по которым беспокоиться об этом не стоит, — заметила она, но продолжать не стала.

— Да? — как можно равнодушнее спросила Нэнс, однако взгляд ее выражал бес-конечное нетерпение. Усмехнувшись своим мыслям, Мехит снисходительно пояс-нила:

— Во-первых, кто сказал, что я обязательно сильно состарюсь? Египтянки знают свой

секрет красоты. Даже в старости можно продолжать сохранять очарование. Во-вторых… Во-вторых, как это ни прискорбно, однако никто не знает, сколько боги отпустили нам. Может, я уже завтра окажусь в Царстве Мертвых? И потом, соста-рюсь не только я, состарится и Конэ. Надеюсь, к этому времени ему будет не до жадности, — говоря это, девушка почувствовала невольный укор совести. Мехит со-всем не была уверена, что к старости Конэ внезапно подобреет.