Журнал «Если»: «Если», 2011 № 07

Я закивал, но как-то, видимо, неубедительно, чем расстроил Светозара окончательно. И единственный раз за все годы нашего знакомства я увидел Светозара расстроенным не на шутку. Всю дорогу, пока мы возвращались пешком через центр, он размахивал руками и вываливал на меня какие-то малопонятные факты и причины, из-за которых долгие годы не утихают споры между различными школами исследователей внеземных объектов, рассказывал о принципах фиксации свидетельских показаний, возмущался по поводу слишком большого количества типов и подтипов летательных аппаратов.

— Проблема в том, что на сегодняшний день они наличествуют в любых формах и цветах радуги — летающие кубы, треугольники, шестиугольники, конусы, сферы, объекты, напоминающие гигантских металлических насекомых и медуз. Фактически есть уже все, — кипел Светозар. — Есть объекты с колесами, крыльями, антеннами, куполами, иллюминаторами и без оных, есть транспортные средства с колесами и без, есть вертолеты, самолеты, встречаются даже гигантские сигары со множеством иллюминаторов, извергающие из хвоста огонь, и летающие тарелки. Не имеем мы только одного — базовой модели инопланетного транспортного средства, которое бы регулярно появлялось в разные годы в разных местах. И это подталкивает нас к двум неизбежным выводам: либо все свидетели откровенно врут, либо существует некая сверхцивилизация, способная создавать не поддающееся никакой систематизации количество разнообразных машин и механизмов…

— И к какому выводу склоняешься ты? — поинтересовался я, когда Светозар ненадолго затих.

— Ну уж! — фыркнул он. — Первый выбирают чиновники. Второй — уфологи. Моя задача, как истинного ученого, — третий путь. Похоже, все описанные «твердые» объекты — это лишь приманка. В смысле, временная трансмогрификация. А все реально встречавшиеся землянам объекты внеземного происхождения — они аморфны. Я вообще не удивлюсь, если когда-нибудь мы узнаем, что они еще и живые. Мне кажется, это ключ…

— От чего? — заинтересовался я, тогда еще не знавший таких слов, как «трансмогрификация». — Извини, твою последнюю мысль я не совсем понял…

— А-а, забудь, — рассмеялся Светозар. — Заболтал я тебя, как настоящий уфолог…

На этом мы тогда и расстались. А следующая моя встреча с уфологами произошла уже без Светозара.

Проверку по факту исчезновения Светозара органы внутренних дел провели как-то быстро и небрежно. С участковым уполномоченным Терещенко, подписавшим постановление об отказе от возбуждения уголовного дела, мне довелось встретиться только раз. Вернее дважды, но когда мы с ним топтались у квартиры Светозара, ожидая пока слесарь из управляющей компании взломает замок, поговорить нам не удалось. А спустя неделю участковый сам пришел ко мне домой. Кажется, это было в субботу. Майор Терещенко был предельно вежлив и отказался пройти даже в кухню. Попросил у жены табурет и расположился в прихожей.

— Вы знали, что ваш э-э-э…

— Друг, — подсказал я.

— Да, конечно, друг. Вы знали, что он был уволен из органов по ранению?

Не дождавшись ответа, участковый стал что-то быстро записывать, пристроив пачку бумаги на своей виниловой папке цвета гнилых оливок.

Я прокашлялся, чтобы хоть как-то скрыть свое удивление.

— В смысле?

— В смысле трудился в Федеральной службе охраны. Почти десять лет. А вы что, об этом не знали?

— Нет, не знал, — еще больше удивился я. — Даже не догадывался…

— А о том, что ваш друг состоит на учете в психоневрологическом диспансере, вы тоже не догадывались?

Я оглянулся, пытаясь понять, слышит ли наш разговор моя жена, и перешел в наступление сам:

— А какое, собственно, это имеет отношение к факту его исчезновения?

— Косвенное, — вынужден был согласиться майор Терещенко, продолжая что-то быстро записывать. — Вы знали кого-то из его близких родственников? Можете сказать, где они проживают?

— Что вы там все время пишете? — не выдержал я. — Мы еще и поговорить не успели, а у вас целый роман получился.

— Не обращайте внимания, — отмахнулся участковый. — Продолжайте. Мне нужно знать все. Где вы познакомились со своим другом, когда, при каких обстоятельствах, о чем говорили, часто ли виделись, не имел ли он привычки отлучаться из дома надолго, не предупредив ни соседей, ни вас?

Я хмыкнул.

— Емкий у вас вопрос…

— А вы вспоминайте частями, — успокоил участковый. — Не спешите. У меня лично время есть. Главное, в час уложиться…