Андрей Курков: Пуля нашла героя (География одиночного выстрела - 3)

Всю ночь лежал умерший на своей лавке, а утром горбун-счетовод провел собрание, на котором решили хоронить Архипку-Степана весной, а пока вынести его на мороз, который и сохранит умершего до дня похорон. Под конец собрания горбун предложил Демиду Полуботкину спеть у лавки умершего народную грустную песню. Хоть и хотел Демид отказаться, но не посмел. Да и у него самого настроение было тяжелое и тоскливое. И запел он "Вы жертвою пали в борьбе роковой..."

Все сразу встали и головы склонили. И ангел встал. Огляделся и остановил свой взгляд на сыне счетовода, Васе-горбунке, прижавшемся к своему отцу. Поискал взглядом ангел его мать, но так и не нашел, хотя ведь и лицо ,ее помнил очень смутно, а может быть, и не помнил уже вовсе.

После песни Архипку-Степана вынесли и положили возле зимней кухни, как раз между ее стеной и колодой, на которой рубили дрова, а иногда и мясо.

Морозный воздух был прозрачен и колюч, а на горизонте уже темнелась приближающаяся вьюга.

Глава 3

Дверь в кабинет начальника тюрьмы без стука распахнулась, и вошел Юрец. Прошел к столу, кивнув на ходу малолетнему сыну Крученого Володе. Сел на прибитый к полу табурет.

Крученый уставился в глаза Юрцу выжидательно.

- Ну что, гражданин Юрецкий, - наконец заговорил начальник тюрьмы, не дождавшись ответа на свой вопросительный взгляд. - Новости есть?

- Есть то они есть, - с хитроватой ухмылкой на лице сказал Юрец. - Да только платить надо...

Крученый нагнулся и из нижнего ящика своего стола вытащил батон колбасы и несколько пачек папирос. Выложил все на стол, глянул в глаза заключенному Юрецкому и, к собственному удивлению, не увидел в них радости. Озадаченный, Крученый прищурился.

- Вас что, это не устраивает? - спросил он.

- Нет, не устраивает, - спокойно ответил Юрец.

- А что же вы хотите?

Юрец выдержал паузу длиной минуты полторы-две. Потом тяжело вздохнул.

- Гражданин начальник, - заговорил он. - Я же шкурой рискую, таская к вам эти новости, а вы меня все в четырехместной держите!..

- Но на ваш трудосчет уже положено шесть тысяч рублей, это что, по-вашему мало?

- А на кой они мне, если меня накроют вдруг? - резонно спросил Юрец.

- Ну так что ж вы хотите?

- Я хочу, чтобы вы разрешили пришить артиста...

- Артиста? Это того, что с попугаем сидит? - Ну да.

- А на хер тебе это надо? - не сдержал удивления Крученый.

Юрец покосился на мальчика, сидевшего за партой в углу кабинета.

- Да ты не бойся, он не продаст! - тоже посмотрев на сына, сказал начальник тюрьмы.

- Ну это, - произнес уже менее уверенно Юрец. - В общем, если его убрать, то я бы в его камеру перешел... И мы б с попкой... Короче, это мне надо...

- А что у тебя за новости такие?

- Подготовка группового побега. - Юрец улыбнулся, зная, сколько стоят такие новости.

Крученый, задумавшись, уставился на батон колбасы, лежавший на столе. Потом, видимо, надоела ему эта колбаса, и он спрятал ее обратно в ящик стола. Папиросы Юрец, испугавшись, что и их начальник спрячет назад, перехватил и рассовал по карманам ватника.

- Дело в том, что об артисте этом в ЦК беспокоятся. Как-то письмо было, чтобы помягче режим ему устроить... Так что пришить его нельзя...

- Ну а если в другой какой лагерь или тюрьму перевести? - предложил Юрец.

- Это трудно, - ответил Крученый. - Нужна причина, да и управление запрашивать надо...

- Папа, да выпусти ты его!.. - прозвучал вдруг в кабинете детский голос, и от неожиданности Крученый и Юрец резко обернулись к мальчишке.

- Еще раз встрянешь в разговор, будешь не здесь, а дома сидеть! - грозно рявкнул отец. Юрец задумался.

- А может, выгнать его из тюрьмы, а попугая оставить? - предложил он.

- Да ты охренел! Как из тюрьмы выгнать?!

- Ну, освободить досрочно за примерное поведение... - продолжал Юрец. - А у меня тут побег на тринадцать человек... - добавил он, постучав указательным пальцем по виску. - Думай, начальник! Проворонишь побег - сам сядешь!..

Крученый думал. Думал серьезно и глубоко. Допущенный побег - это действительно конец карьере, а предотвращенный - возможное повышение и уж точно какая-нибудь награда...

- Ну не за поведение, а за плохое здоровье освободи, раз из ЦК писали... сказал Юрец.

- За плохое здоровье освобождать - в тюрьме никого не останется! ухмыльнулся начальник.

- Почему? Ты останешься! - сдерзил Юрец. Крученый промолчал.

- Ладно, - наконец ответил он. - Я подумаю. Потом достал лист бумаги и карандаш, придвинул к Юрцу.

- Давай, про побег пиши! - сказал.