Кэтрин Куртц - Скорбь Гвиннеда

Остальные за епископским столом также были Дерини, все, кроме молодого человека слева от Ниеллана, облаченного в епископский пурпур. Дермот О'Бирн, низложенный епископ Кешиена, встал на сторону Ниеллана в то роковое Рождество, две недели назад, когда казалось, что у него просто нет иного выхода. Регенты, при активной поддержке молодого короля, напали на собор в Валорете, тем самым положив конец недолгому пребыванию Элистера Келлена на посту архиепископа Валоретского.

Теперь не осталось никакой надежды смягчить ненависть регентов к Дерини и остановить их растущее влияние на иерархов Церкви. Один из регентов занял престол примаса всего Гвиннеда и первым делом поспешил отлучить от Церкви обоих Дхасских епископов.

Той же каре подверглись и остальные священнослужители, нашедшие убежище у Ниеллана, за то что не отреклись от своего господина и не склонились перед назначенным ему преемником.

Справа от Ниеллана восседал его капеллан и личный Целитель, брат Рикарт, гавриилитский священник, чья белая ряса разительно контрастировали как с пурпуром одежд епископа, так и с траурными платьями остальных присутствующих. Рикарт был ровесником Ниеллана, но в его густых каштановых волосах, по обычаю Ордена, зачесанных назад и туго заплетенных в косу, не пробивалось еще ни единого седого волоска, тогда как аккуратно подстриженные волосы и бороду епископа уже щедро припорошило инеем.

Другой Целитель, чуть помоложе, сидел напротив Рикарта, рядом с Дермотом, однако нынче в одежде ничто не выдавало его призвания. На нем была неприметная бурая туника и такая же шерстяная накидка.

По возрасту он также был, казалось, слишком юн для Целителя, хотя еще всего пару недель назад неотлучно находился в этом качестве и как личный наставник при принце Джаване, хромоногом брате-близнеце и наследнике молодого короля. Одаренный, хотя порой и слишком своевольный Тавис О'Нилл прежде не входил в свиту епископа, однако Ниеллан дал ему пристанище, когда молодой человек был вынужден бежать из Валорета. Он оставался единственным из Дерини, кто имел возможность изредка общаться с принцем.

Кроме того, насколько им было известно, Тавис обладал редчайшим даром, в котором крылась их последняя надежда на возрождение расы Дерини в будущем - хотя цена спасения могла оказаться слишком велика.

Сейчас он сидел, склонив рыжеволосую голову, словно погруженный в глубокие раздумья; прозрачные глаза смотрели хмуро, а правая рука рассеянно потирала культю левой, лишенной кисти.

На дальнем краю стола семнадцатилетний Ансель Мак-Рори угрюмо вертел в руках кинжал. Светло-золотистые волосы выдавали в нем близкого родича Джорема; но и без того собравшимся было известно, что он - его племянник.

По праву рождения, именно Ансель должен был бы стать теперь графом Кулдским, как наследник старшего сына Камбера, однако в глазах закона он теперь был не более, чем изгоем, подобно самому Джорему и всем остальным в этой комнате.

Остальные члены свиты Ниеллана сидели вокруг стола, среди них были его канцлер, ризничий и командир гарнизона, единственный, кто до сих пор носил синюю михайлинскую рясу с белым кушаком.

Ниеллан со вздохом покачал головой, не отрицая того, о чем говорил Джорем, а лишь в знак мрачного смирения.

- Да, это огромная потеря, - пробормотал он. - Элистер, Джебедия и Райс. И, увы, я опасаюсь, что нам предстоит пережить еще множество бед, пока ситуация не изменится к лучшему. Тот, кто не способен принять это, лишь подвергнется еще большим опасностям, чем до сих пор.

- Именно поэтому я и хочу, чтобы вы незаметно покинули Дхассу, негромко заметил Джорем.

- Не буду даже пытаться возражать, - согласился Ниеллан, - но попробуй все же встать на мою точку зрения. Будучи епископом Дхасским, я был пастырем для всей епархии, без исключения. Верно, у меня есть обязанности перед Дерини, однако я не могу покинуть и простых людей, когда они больше всего нуждаются во мне.

- Верно, и все же нельзя ждать слишком долго и рисковать, что вас могут схватить, - возразил Джорем, опираясь о спинку стула Анселя. - Это никому не пойдет во благо, если не считать регентов, которые желают вам смерти.

С улыбкой Ниеллан покрутил на пальце епископский перстень с аметистом.

- Тогда я в хорошей компании, - заметил он небрежно, - Ибо за ваши с Анселем головы назначена еще более высокая награда, чем за мою. Но не тревожься, друг мой. У меня нет тяги к бессмысленному самопожертвованию. Я останусь в Дхассе, пока смогу, но лишь с той целью, чтобы убедиться, что регентам в руки не попадет ничего лишнего.