Журнал «Если» - «Если», 2003 № 02

«Я увидел вас в коридоре, — сказал Туберт, — и понял, что вы именно тот тип, который мне нужен. Видите ли, я провожу эксперимент, и если бы вы согласились принять участие…»

Разве так нужно было начать разговор? Он сказал бы это, но потом, вечером, когда другие слова уже были бы сказаны, она ведь знала, что сказаны они все равно будут, но почему он выбрал именно такую, обратную последовательность?

Элис поняла это позднее, несколько часов спустя, когда закончился обед, на который Сол ее пригласил.

В тот же вечер, выслушав пламенную речь Сола о биологической связи космических разумов, Элис предложила пойти в гости к брату — Фреду Бакли, астрофизику, который наверняка больше нее понимал в этих делах, слишком конкретных, чтобы претендовать на философское обобщение.

И именно Фред, обычно не замечавший внутренних метаний сестры, сказал ей, когда Сол ненадолго вышел: «Это твой мужчина, Элис. Вы так смотритесь вместе…»

Она смутилась, потому что на самом деле весь вечер думала о том же. И Сол — Элис это точно знала — думал о ней, а не о космическом разуме, о котором вел разговор.

Два года… Неужели прошли, пробежали, промчались, пронеслись два года? Иногда Элис казалось, что тот первый вечер все еще продолжается, а иногда что минула жизнь и ничего больше уже не будет, а ведь это не так, и нынешняя ночь тому примером, такого у нее с Солом еще не было, не получалось; Элис заснула, положив голову на плечо Сола, и он говорил что-то о том, каким будет ее сон; сам он не спал, это было его особенностью, и сначала Элис не понимала, как это возможно, как выдерживает его организм; она помнила свою тетю Доротею, сестру матери, погибшую в тридцать лет; что-то сдвинулось в ее мозгу, и однажды она перестала спать — не спала вообще: ночь, другую, третью… Принимала снотворное, но сна все равно не было, она бродила по комнатам, в ее поведении появились странности, тетя Дора перестала узнавать окружающих, ее хотели отвести к врачу, но не успели — бедная женщина бросилась с балкона, и все кончилось.

А Сол не спал уже пятый год и был вполне — даже более чем вполне! — нормальным мужчиной. Она засыпала на его плече и знала, что он до утра даже не сменит позу. «Мне удобно, ласточка, — говорил он, — ты так сладко спишь, будто за нас двоих, а я лежу и думаю, по ночам хорошо думается, все лучшие мысли приходят ночью». — «А вдруг ты, как тетя Дора…» — «Ну уж нет, — тут Сол становился очень серьезным, гладил Элис по голове, целовал в губы. — Со мной этого не произойдет, это совсем другая болезнь, понимаешь?»

Это действительно была другая болезнь — не психическая, как у тети Доры, а что-то связанное с работой вегетативной нервной системы, Элис не понимала медицинских объяснений, ей достаточно было знать, что такой у Сола организм: мозг отдыхает как бы по частям — фактически, не засыпая ни на минуту, он спит все время. Снов Сол, конечно, не видел, но чтобы восстановить силы, ему не сон был необходим, а покой — лежать рядом с Элис в темноте, смотреть внутрь себя, пустить мысли бродить на свободе, а чаще ни о чем не думать.

Приват-доцент Элбертонского университета Фредерик Бакли поднялся в свой кабинет — нужно было проверить почту, перечитать черновик завтрашней лекции на факультетском семинаре и принять зачет у Махмуда Ширвана. Справившись с этими неотложными делами, Фред Бакли рассчитывал отключить телефон и компьютер и обдумать наконец ужасную гибель Сола и все ее возможные последствия. Фред не сомневался в том, что в ближайшие часы старший инспектор Дайсон явится к нему или вызовет его к себе и задаст немало вопросов, большая часть которых только помешает искать истину.

В почтовом ящике оказалось шестнадцать электронных посланий — в основном, рассылки научных новостей. Мысли об Элис, которая сейчас, вернувшись домой, наверняка дала волю слезам, не позволяли Фреду сосредоточиться. А тут еще студент… Бакли позвонил в приемную, трубку подняла Эдит, которую он недолюбливал — эта прилизанная, как леденец, старая дева не могла просто выполнить чью бы то ни было просьбу, ей непременно нужно было знать: зачем, почему, что случилось…

— Эдит, — сказал Бакли тоном, не допускающим возражений, — должен подойти мой студент по фамилии Ширван. Пожалуйста, скажите ему, что сегодня я не приму у него зачет. Пусть зайдет завтра или лучше сначала позвонит мне на мобильный телефон, мы согласуем новую дату.

— Непременно, мистер Бакли, — проворковала Эдит и, вместо традиционного наводящего вопроса, добавила: — Я вас так понимаю. Убили вашего друга, а сестру подозревают в этом ужасном преступлении… Я бы с ума сошла от отчаяния на вашем месте!