Питер Уоттс - Морские звезды

«И это так удобно, – заметил какой-то тихий голос внутри, – когда ты просто…»

Беккер его заглушила.

Сабри искоса на нее взглянула:

– Значит, вы не можете записывать видео.

– Могу, конечно. Но это остается на мое усмотрение. Можно документировать все, что сочтешь нужным, но по умолчанию в потоке данных одни цифры. Как в черном ящике.

– То есть вы посчитали, что инцидент документировать не надо…

– Я не знала. Это было бессознательно. Да какого же черта вы, люди, не можете…

Сабри только безмолвно на нее взглянула.

– Извините, – наконец ответила Беккер.

– Да все нормально, – тихо ответила журналистка. – Поднимающиеся пузыри. Я поняла.

Солнце выглянуло из-за офисной башни. На стол пробрался ромб света.

– А вы знаете, что они там делали? – спросила Сабри. – Тиони и его друзья?

Беккер на мгновение закрыла глаза:

– Рыбачили, кажется.

– И вы ни разу не задумались, почему они отправились рыбачить в место, где нет ничего, кроме пуль и слизи?

«Да я постоянно задаю себе этот вопрос».

– Я слышала… это был какой-то ритуал, культурная акция. Чтобы традиции не умерли, на случай если кто-нибудь все же создаст тунца, способного есть известняк.

– Это был арт-проект.

Беккер прищурилась, когда шайба отразила солнечный свет прямо ей в глаза:

– Простите?

– Давайте раскрою. – Сабри потянулась к шесту посередине. Зонтик расцвел со щелчком. Столик вновь погрузился в тень. – Так-то лучше. – Сабри снова села.

– Арт-проект? – повторила Беккер.

– Они были студентами колледжа. Культурная антропология и история искусств. Прямиком из штата Вашингтон. Воспроизвести жизнь своих предков, а потом проиграть ее на волнах, находящихся за пределами сенсорного диапазона человека. Проект назывался «Глазами чужого». Что-то вроде комментария о перспективах людей другой культуры.

– На каких волнах?

– Ризи писал все, от радио до гамма-волн.

– То есть у нас есть запись инцидента?

– Там не видео с высоким разрешением. Они же были студентами, в конце концов. Но техника была достаточно хороша и передавала сигнал в районе четырехсот мегагерц. А вот что конкретно в нем было, пока непонятно. Но штука явно не гражданская.

– Это спорная территория. Там военного трафика полно.

– Ну да. Только вся передача шла парой коротких импульсов. По полсекунды максимум. Где-то около одиннадцати сорока пяти.

Ведомый замер. По спине Беккер поползли мурашки.

Сабри наклонилась вперед, положив руки на стол:

– Это же были не вы?

– Вы знаете, что я не могу обсуждать детали операции.

– М-м-м, – протянула Сабри, ожидая.

– Полагаю, запись у вас при себе, – наконец сказала Беккер.

Журналистка еле заметно улыбнулась:

– Вы же знаете, я не могу обсуждать детали операции.

– Я не прошу вас выдавать ваши источники. Это просто кажется… странным.

– Потому что ваши парни накинулись бы на тела сразу, те бы даже остыть не успели. А значит, по идее такого рода такого рода свидетельства должны быть исключительно у вас.

– Вроде того.

– Не беспокойтесь. Крота в вашем ведомстве нет. А даже если и есть, мне он не докладывает. Если хотите кого-то винить, то обвиняйте своего Ведомого.

– Что?

– Ваши предсознательные триггеры связаны с массивным арсеналом. Думаю, мне не надо говорить вам, какие игры устраивает физика, когда несколько пуль попадают в тело со скоростью тысяча двести метров в секунду.

Импульс. Инерция. Векторы силы переходят от малых масс к большим – а потом, наверное, снова к малым. Пара смарточков могла улететь на двадцать метров и даже дальше, приземлиться где-нибудь в зарослях или упасть на дно лагуны.

– А мы даже не знали, что стоит искать, – пробормотала Беккер.

– А вот мы знали. – Сабри сделала глоток. – Хотите послушать?

Беккер сидела абсолютно неподвижно.

– Нандита, я знаю правила. Я не прошу вас идентифицировать запись или даже как-то ее прокомментировать. Просто подумала, что вам…

Беккер взглянула на блокиратор.

– Думаю, нам стоит пока опустить этот вопрос. – Сабри вытащила из-под блузки сверкающий медальон, висящий на цепочке. – У вас же есть разъемы? Физические интерфейсы?

– Я ноги на людях не раздвигаю.

Взгляд Сабри метнулся в сторону, там вдалеке маленький квадрокоптер без каких-либо опознавательных знаков только что нырнул за угол.

– Тогда давайте поговорим о вашей семье, – сказала журналистка.

Монахан, кажется, не расстроился.