Журнал «Если» - «Если», 2003 № 10

— Пациентов?

— Доктор! Я не могу больше! — взмолился Борис и потянулся к присоскам.

— Ничего, ничего, — подбодрил врач, мягко водворяя его руки обратно на колени. — Вы замечательно излагаете. Главное — поменьше пауз.

«Поменьше пауз… Да скоро вся моя речь будет состоять из одной сплошной паузы!» — подумал Борис, однако подчинился. Некоторое время он покорно пережевывал вслух безвкусный винегрет из корявых, мелко нарубленных фраз.

— В конце концов профессор даже выдвинул остроумную ги…

— …потезу?

— Спасибо. О том, что человек, заболевший ИНДРОЙ, разучивается говорить определенные слова в том же порядке, в каком он их в свое время заучивал. Через полтора месяца Станкович полностью разучился говорить. Но так как на его способности писать это не отразилось, теперь он выпускает ммо… Помогите, доктор!

— Монографию?

— Да, за ммо… В общем, вы меня поняли. Однако, насколько мне известно, природа болезни до сих пор не ясна. Замечено только, что поражает она, как правило, людей с высоким интеллектом и уровнем достатка выше среднего. И еще тех, кому, как и мне, по долгу службы приходится постоянно общаться. Сам профессор, например, зарабатывал чтением лекций. Это все, доктор. Достаточно?

— Вполне… — Врач удрученно покачал головой, отключил прибор и констатировал: — Пусто. Ни единого всплеска.

В смешливых, но не сегодня, глазах медленно растворялась надежда на диссертацию.

— Не спешите себя пугать, — посоветовал он. — Самовнушением можно вызвать любые симптомы, вплоть до паралича конечностей. Особенно когда речь идет о таком сложном и слабо исследованном органе, как мозг. Не надо заранее настраиваться на худшее. Почему обязательно ИНДРА? У вас может быть просто… да что угодно!

— Например? — холодно поинтересовался Борис. Он не любил людей, которые сначала позволяли себе грандиозные обобщения, а потом не могли подобрать ни одного конкретного примера.

— Например? Да что угодно! — повторил доктор. — Небольшая рассинхронизация в работе речевых центров. Такое случается сплошь и рядом: после наркоза, сильного испуга, долгого истощающего заболевания или, как в вашем случае, постоянного стресса, вызванного работой. Подобные сбои возникают часто и носят временный характер.

— И чем это лечится?

— Устранением причины сбоя. Отдыхом. Скажите, вы давно не были в отпуске?

Борис неопределенно повел головой. Последний свой нормальный отпуск он помнил еще меньше, чем последнее серьезное заболевание. И про то, и про другое он мог ответить лишь весьма расплывчато: «В этом году, кажется, еще нет».

— Вот видите! Вам необходимо отдохнуть. Поезжайте к морю. — Доктор по-приятельски подмигнул. — Вашим серым клеточкам не повредит легкий средиземноморский загар.

Борис задумался. Предложение доктора приятным образом наложилось на его собственные мысли последних дней: прежде чем наткнуться на одном из веб-форумов на синдром Станковича, Борис успел познакомиться с двумя его ближайшими соседями — синдромами «менеджера» и «хронической усталости». Впрочем, разве мысль об отпуске, в принципе, может показаться несвоевременной?

— И все? — удивился он. — А какие-нибудь, я не знаю, процедуры, таблетки?

— Только отдых. Потом, когда вернетесь, мы проведем повторное обследование. Хотя… не думаю, что в нем возникнет необходимость, — сказал доктор, и его лицо, в особенности глаза, расслабилось, выпуская на волю давно сдерживаемую улыбку.

Наверное, прикрывая за собой дверь, подумал Борис, это и есть отличительное свойство хорошего специалиста. Или по крайней мере хорошо оплачиваемого. Он всегда в конечном итоге говорит то, что хочет услышать клиент.

«А может, и впрямь бросить все, — шевельнулась в голове крамольная мысль. — И махнуть на недельку-другую к морю, к солнышку… Паруса, пальмы, пахлава, чучхелла… или как оно там по-гречески?»

Много ли он работал в последнее время? Прямо скажем, немало — как всегда. Да и когда оно началось для него — последнее время? И разве было до него какое-нибудь другое? Скажем, предпоследнее.

Впрочем, конечно же, было. Просто он строго-настрого запретил себе вспоминать о нем.

Борис не стал звонить из машины. Портативный коммуникатор, правда, тоже позволял видеть собеседника, но картинка на крошечном экране казалась плоской и невнятной. Ему же сейчас хотелось видеть каждую деталь, читать с лица каждую эмоцию. Домашний уником с экраном в половину стены подходил для этих целей больше.