Константин Костин - Подрядчик

— До сегодняшнего дня были всего две вещи, которые удивляли меня, — произнес Казанцев по окончанию рассказа. — Звездное небо у нас над головой…

— … и суровые законы внутри нас, — продолжил за него я. — Это, кажется, Кант сказал.

— Спорить не буду. И что мне с тобой делать? — спросил чекист, скорее себя, нежели меня.

— Отпустить? — предложил я.

— Отпустить тебя я не могу — самого посадят. С теми материалами, что на тебя есть — не отмоешься. Сказать, что ты агент ЦРУ — тоже. Это никогда не подтвердится, и, по меньшей мере, неполное служебное мне гарантировано. А сказать правду… да я в психушку на следующий же день угожу!

— Знаешь, как называется процесс, физику которого ты только что описал? — рассмеялся я.

— Я встрял, — догадался полковник. — У тебя, самого, какие планы?

— Вернуться. Только вернуться, и больше ничего, — заверил я.

— Но ведь один раз не получилось?

— А как бы получилось, если письмо у тебя? — удивился я.

— Это ничего не меняет, — возразил Казанцев.

— Знаешь, Анатольевич… — я позаимствовал очередную сигарету. — Расскажу я тебе еще кое-то… Дела давно минувших дней… — прикурив, выпустив густое облако дыма, я начал другую историю, которую еще ни разу никому до этого момента не рассказывал. — К тому времени, как я окончил институт, отец с матерью уже развелись… Она вообще почти полтора года в больнице пролежала, и потом еще год дома от операции отходила… а найти работу у нас — совсем не то, что у вас. Родина-мать никому ничего на блюдечке не приносит. Нет, можно найти — за три-пять тысяч в месяц… и не делай такие круглые глаза, бак бензина — восемь сотен, пачка сигарет — двадцать рублей… Это тебе не «Посольская» по четыре двенадцать! Вначале устроился к однокласснику — ему отец кусок своей фирмы откусил — на, занимайся, сыночек… в общем, разруха у него царила полная — ни мозгов, ни фантазии. Я за месяц ему баланс в плюс вывел, а за квартал — еще три точки открыл… он сам-то за два года одну раскачать не мог! Ну… умею я упираться, что тут поделать? А как поставил вопрос по зарплате — хуй! Ни копейки прибавки. Послали мы друг друга по матушке… пошел в контору одну снабженцем… ну, у большинства строителей вообще пока ты должен меньше, чем должны тебе — все в поряде, и там исключений не было… короче, три месяца без зарплаты. Естественно, я ушел. После предложили в московский филиал одной компании — строительными материалами торговать…

— Ты это зачем сейчас мне все рассказываешь? — поинтересовался чекист.

— Не перебивай, — покачал я головой. — Вся соль в конце. Вначале торговал как все… ну, если не считать, что семьдесят процентов продаж всего филиала я один делал. А потом… ну, сам, наверно, знаешь — каждый, кто хоть раз туалет у себя на даче поставил мнит себя строителем офигительнейшим… вот и приходили такие, материал покупали, переводили половину, а порой и весь, и с криком «караул!» обратно прибегали — спасите, помогите! Сколотил я пару бригадок, начал и материал продавать и строить из него… С девяти до пяти в офисе, а после, бывало, и до полуночи — в поле. За неделю стал зарабатывать столько, сколько за месяц раньше не зарабатывал. Но, шила, как известно, в мешке не утаишь — вот и прочухал это дело директор филиала, вызвал меня к себе на разговор. Так, мол, и так… ты делами фирмы вообще не занимаешься — только своими — так делиться надо. Половину захотел… Что там еще два менеджера… ну, продавца, — поправился я, заметив удивленный взгляд полковника. — Что там еще два продавца делали — вообще непонятно. Весь филиал на мне держался, и, заметь — снова ни премий, ничего! Через пять минут я ему заявление на стол бросил, развернулся и ушел.

— Дикие какие у вас люди, — прошептал Валера.

— Люди те же, — усмехнулся я. — Время другое. Да, ладно… тогда у меня уж и деньги кой-какие водиться стали — можно было и свое дело открыть. Вот и открыл строительную компанию на паях с одним… гандоном, в общем. На первых порах вообще трудно, а эта скотина, еще и, дочку свою незаконнорожденную на работу взял, еще одну шлюшку, которую трахал… как-то проглядел я все это — в работе по горло был. И за директора, и за дизайнера, и за прораба, и за бухгалтера — за всех. Телефон в семь утра звонить начинал, и переставал в час ночи…

— Я, все же, не улавливаю…

— Да потерпи, куда торопиться? Я к тому времени уже и женат был… Наташка моя… солнце, золото! Я четыре года ее добивался, четыре года! — для верности я показал четыре пальца. — Я как в первый раз увидел ее — остолбенел! Я, знаешь, просто понял — вот оно, мое счастье! И мы были счастливы! Денег катастрофически не хватало — на булку хлеба, порой, еле наскребали, но у меня была она, а у нее был я. Я любил ее… как… больше… словом, любил, как ни кого ни до нее, ни после… да и не любил, если задуматься, никого кроме нее. И она меня любила. А я… не верил до конца. Красивая, как… как закат на море! Как я боялся ее потерять! Потому и работал, как проклятый — знал, что она достойна большего…