Евгений Винников - На суше и на море. 1976. Выпуск 16

Сведения о морском пути в эту страну, которыми располагали португальский король и его советники, не шли ни в какое сравнение с путаной информацией Колумба. Конечно, идея достижения Индии и Дальнего Востока западным путем была гениальным провидением. Но она основывалась на чисто умозрительных представлениях, часть которых оказались ненужными, даже просто бредовыми. Словом, плавание Колумба было прыжком в неизвестность. Не удивительно, что совет математиков, в который входили крупнейшие ученые Португалии, отклонил в 1485 г. проект великого генуэзца (вторичное предложение Колумба было отвергнуто Лиссабоном в 1488 г.).

Члены совета вовсе не были ретроградами или невеждами. Это были люди, так или иначе причастные к планомерной подготовке открытия морского пути в Индию, но только не с запада, а с востока. Осуществимость такого проекта подтверждалась данными, поступавшими в тайные архивы Лиссабона. Сведения эти доставляли не только португальские мореплаватели, которые со времен принца Энрики (то есть с первой четверти XV в.) осваивали шаг за шагом все новые участки будущей океанской магистрали. Не менее важной была информация, исходившая от мореплавателей Востока.

Христофор Колумб впервые попал в Португалию в 1476 г. А уже в конце 50-х годов XV в. в Лиссабоне имелась карта мира, изготовленная венецианским монахом фра Мауро по заказу короля Аффопсу V. На этой карте была сделана надпись, гласившая, что около 1420 г. некая «индийская джонка» (очевидно, арабское судно) попала из Индийского океана в Море тьмы (так называли арабы Атлантику). Экспедиция, державшая курс на Алгарви (юг Португалии или часть Марокко, захваченная португальцами), не достигла цели, но благополучно вернулась, пройдя 2 тысячи миль. Значит, к тому времени, когда совет математиков впервые рассматривал проект Колумба, в Лиссабоне уже было известно, что, обогнув Африку с юга, можно пройти из Атлантики в Индийский океан.

Минуло несколько десятилетий, и португальским мореплавателям удалось повторить подвиг арабских. Это сделала в 1488 г. экспедиция Бартоломеу Диаша. Примечательно, что возвращение его на родину совпало с пребыванием в Лиссабоне Христофора Колумба, который, не найдя поддержки в испанских государствах, вновь обратился к Жуану II с просьбой предоставить ему средства для поисков морского пути в Индию. Как известно, он снова получил отказ. Что касается Диаша, то, хотя он и не достиг Индии, результаты его плавания были признаны вполне удовлетворительными: сам король нарек мысом Доброй Надежды южную оконечность Африки, которую Диаш обогнул. Теперь в Лиссабоне действительно были основания надеяться на успех грандиозного предприятия, готовившегося со времен принца Энрики.

Казалось бы, Жуан II должен был поспешить с организацией новой экспедиции для достижения Индии. Но он проявил непонятную медлительность — такая экспедиция (под командованием Васко да Гамы) вышла в море лишь через десять лет.

Почему же? Сохранившиеся документы не содержат прямого ответа на этот вопрос. Известно, однако, что почти четверть века спустя, в 1520 г., чины португальского посольства, прибывшего в Эфиопию, с удивлением обнаружили среди местных сановников чистокровного португальца. Это был один из крупнейших разведчиков всех времен, но имени Перу ди Ковильяну. Рассказ Ковильяну о своих приключениях позволяет предположить, что плавание Диаша и странствия этого лазутчика представляли собой части единого плана: в том же 1487 г., когда корабли Диаша вышли из устья Тежу, Ковильяну по приказу короля отправился в Индию через Египет и Аравию. Из Адена в Каликут он добрался на арабском судне.

Миссия Ковильяну увенчалась блестящим успехом. Он собрал ценнейшие сведения о политической обстановке и экономике Индии, о морской торговле народов Востока. Потом он отправился с арабскими купцами в Восточную Африку, побывал в Софале — самом южном из арабо-суахильских поселений на африканском побережье Индийского океана. Таким образом, лазутчик Жуана II не только узнал, но и лично проверил факт чрезвычайной важности: между портами Восточной Африки и Индии поддерживалось на арабских судах регулярное сообщение. Суда эти вели опытные кормчие. Значит, достигнув Восточной Африки, достаточно было заручиться услугами такого кормчего, чтобы без особых забот достичь и самой Индии.

Обо всем этом Ковильяну поведал в двух подробных донесениях, которые направил в 1491 г. своему королю через тайных агентов. Никто не знает, что сталось с этими донесениями. Ковильяну был задержан в Эфиопии правительством этой страны и на родину не вернулся. В португальских архивах его письма до сих пор не разысканы. Но следует иметь в виду, что огромное количество важных документов погибло в XVIII в. в огне пожаров, вызванных катастрофическим лиссабонским землетрясением.