Журнал «Если» - «Если», 2003 № 04

— Жидкая дань будущим победам! Стручковые гегемонию установили есть!

Мы все дружно завопили, хотя и не очень поняли, чему, собственно, радуемся.

Подвиги «Разбойников на бобах», совершенные в течение следующих нескольких месяцев того далекого 1951 года, следовало бы записать золотыми буквами в книгу памяти для грядущих поколений. Однако никаких свидетельств не осталось, поскольку никто не потрудился заняться подсчетом побед «Бобов». Ни у кого не было времени, чтобы вести дневник или делать фотографии. Наши скакуны требовали постоянного ухода и внимания — то шину поменять, то починить забарахливший мотор. Никто из нас не ведал, что наши развлечения когда-нибудь станут легендой. Мы просто жили моментом — ревом двигателей, скоростью и победой.

Так что можете искать до посинения, вам все равно не удастся найти ни одной фотографии Космического Пса и его четырехколесного НЛО. Не говоря уже о том, что свидетелей тех событий осталось раз-два и обчелся. Впрочем, забыть о том, как Пес промчался по гоночным трассам Калифорнии, оставляя далеко позади соперников, просто невозможно. Тот, кто видел, как бесшумно срывается с места и мгновенно, словно советский «миг», набирает скорость его машина, будет всегда помнить свое потрясение и отвисшую от изумления челюсть.

Мы сражались с дюжиной клубов и всем до единого надрали задницы. До появления Космического Пса «Бобы» считались сильной командой, теперь же мы стали непобедимыми. Довольно скоро мы поняли, что нам пора расширять горизонты. Сначала выйти на Бонневильскую равнину, затем дальше, на самые престижные южные трассы.

Все в клубе переживали чистый экстаз, особенно Хоакин. Он всю жизнь мечтал взлететь на вершину мира. И не важно, что не сам он сидит за рулем машины. До тех пор, пока Космический Пес оставался членом его команды, он купался в лучах его славы.

А что касается самого Космического Пса, должен сказать: мне еще ни разу не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь был так безгранично счастлив. Вы думаете, он зарабатывал миллионы за свои победы? Ничего подобного. Однажды, разделав под орех команду из Лонг-Бич, Космический Пес опустошил двенадцать банок пива, затем забрался на крышу своего автомобиля и принялся декламировать какие-то этрусские стихи, которые звучали так, будто пылесос вступил в безнадежную схватку со стаей голодных койотов и в конце концов потерпел поражение.

Лично я чувствовал себя прекрасно. Но в моем случае дело было вовсе не в гонках. Рядом со мной была Стелла.

Мне так и не довелось узнать, почему Космический Пес захотел, чтобы именно я присматривал за его девчонкой. Выбрал ли он меня потому, что я был старше всех и казался самым надежным из «Бобов», или честь оберегать Стеллу выпала мне только потому, что Космический Пес увидел меня первым?

Этот вопрос, как правило, сметала буря чувств, жертвой которой я становился всякий раз, когда оказывался рядом с ней. Я сопровождал ее на всех гонках, приносил газировку, отыскивал самое удобное место. Находясь всего в нескольких дюймах от нее, я терялся в божественных изгибах сногсшибательного тела и сгорал от желания. Молчание только усиливало ее животную притягательность. Всякий раз, когда приходила моя очередь принять участие в гонке, я прикладывал немалые, почти нечеловеческие усилия, чтобы заставить себя отойти от нее.

Мне было очень непросто, но я ни разу не дал волю своим желаниям. Кодекс запрещал уводить девчонок у своих. А если Стелла и чувствовала ко мне что-нибудь особенное, она этого не показывала.

Стелла всегда держалась со мной безупречно вежливо. Ни разу не подала мне ни одного знака, не кокетничала, не шутила. Довольно трудно соблазнить того, кто не может поддержать разговор. Разумеется, в подобных вещах слова далеко не все, но по тому, как она со мной держалась, я не сомневался: она ко мне равнодушна.

Что же до Эрминии — ну, мы с ней постепенно охладели друг к другу. Она больше не приходила на гонки, и мы виделись примерно раз в неделю, ходили в кино, где съедали пару гамбургеров, потом, прощаясь, целовались перед ее дверью. Ее кузен Карлос спросил, что у нас не заладилось, а я даже не смог толком объяснить. Проклятье, я ведь даже ей не изменял! Я всего лишь присматривал за иностранкой, подружкой приятеля, когда он участвовал в гонках.

Не знаю, сколько еще времени я бы продержался, изображая из себя благородного рыцаря, но однажды все пошло наперекосяк.

У Космического Пса кончилось топливо.