Журнал «Если» - «Если», 2001 № 09

— Видели? — вздохнул Горюн. — Вот так… Редакторы от него плачут. До самой сдачи в типографию вносит бесконечные уточнения и исправления.

— И все-таки я не разделяю ваших опасений, — сказал Мигунов. — На меня он произвел впечатление солидного и весьма положительного человека. Не понимаю, что вас так беспокоит?

— Ну хорошо, — вздохнул Горюн. — Я вам скажу. Дело в том, что Мешков… неудачник. Нет, вы, пожалуйста, не смейтесь.

Мигунов удивленно посмотрел на своего собеседника.

— Неудачник? Признаться, это довольно странно слышать. Он ведь как-никак член-корреспондент Академии наук. Согласитесь, как-то не вяжется.

— И тем не менее это так, — мрачно сказал Горюн. — Да это все знают. Впрочем, не в том смысле, как вы, должно быть, подумали. Стоит ему принять участие в каком-нибудь предприятии, как все идет кувырком.

— Мистика!

— Как хотите…

— Не понимаю, — нахмурился Мигунов. Разговор вдруг стал ему неприятен.

— Могу пояснить. Неудачник — это человек, который часто принимает неадекватные решения. Или делает это не в то время. Либо слишком торопится, либо запаздывает.

Да, Станислав Васильевич выдающийся ученый — с этим никто не спорит. Но — в своей обсерватории и за письменным столом. — Горюн безнадежно взмахнул рукой. — А как только он оказывается участником коллективных действий… Да что говорить, сами скоро сможете убедиться. К сожалению…

— Ну, я пойду, — поднялся Мигунов. — Надеюсь, ваши мрачные пророчества не оправдаются.

— Вашими бы устами… Ведь отправляемся за тридевять земель…

Самолет прибыл к месту назначения ночью. Пока Мешков с помощью Мигунова вел переговоры с двумя местными астрономами, встречавшими их в аэропорту, а ящики с оборудованием грузили в автобус, выехавший прямо на летное поле, остальные участники экспедиции прохаживались вокруг, с удовольствием разминая ноги после многочасового перелета.

— Вот это небо! — восхищенно сказал Мигунов, глядя на звезды, ярко сияющие в бездонной черноте экваториальной ночи. — Мечта!

— Вот именно — мечта, — мрачно отозвался оказавшийся рядом Горюн. — И как ни печально — несбыточная. Я имею в виду предстоящее затмение. Помяните мое слово.

Мигунов пожал плечами и отошел. Угрюмые пророчества Горюна стали его не на шутку раздражать.

Наконец погрузка была закончена, остались позади таможенные формальности, и автобус с участниками экспедиции тронулся в путь. Ехали долго. В густой темноте трудно было что-либо разглядеть, кроме вьющейся впереди ленты шоссе, выхваченной из мрака яркими лучами фар. Правда, сперва за окнами изредка мелькали одинокие огоньки, но потом исчезли и они. Дорога нырнула в горы и стала круто подниматься вверх. Мигунов почувствовал, как закладывает уши, и пожалел, что не запасся леденцами. Шоссе все круче забиралось в вышину, надрывно гудел двигатель, автобус медленно полз куда-то к звездам. Еще несколько крутых поворотов, и наступила тишина.

Вслед за другими Мигунов выбрался наружу. Здесь небо было еще чернее, а звезды, казалось, висели над самой головой, как в планетарии. Автобус стоял на небольшой ровной площадке, окаймленной с двух сторон крутыми горными склонами, терявшимися в черноте ночи. У одного из них возвышалось белокаменное сооружение с экзотическими очертаниями. В резком свете фар, рождавшем причудливые тени, оно казалось призрачным, нереальным.

— Здесь вы и будете наблюдать, — сообщил сопровождающий. — Мы выбрали для вас замечательное место. Видите, какое небо?.. Не больше десяти — двенадцати пасмурных дней в году.

Хотя здание, предназначенное для размещения экспедиции, имело снаружи весьма древний вид, несколько внутренних помещений были заботливо отделаны и обставлены гостеприимными хозяевами и выглядели даже уютно. Комнаты были освещены, теплились электрические камины.

Он проснулся рано. За узким окошком занимался прозрачный голубоватый рассвет. Мигунов упруго вскочил с постели, проделал несколько энергичных движений, чтобы согреться. Несмотря на вчерашнее утомительное путешествие, спать не хотелось. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить других участников экспедиции, он спустился по узенькой лестнице с вытоптанными ступенями и вышел наружу. И сразу его охватила удивительная свежесть горного утра. Кругом стояла первозданная тишина, изредка нарушаемая только легкими порывами ветра. Небо по-прежнему было абсолютно безоблачным. Мигунов замер, невольно залюбовавшись грандиозной панорамой гор.