Сергей Калашников - Юность Златовласки

Сначала по результатам ознакомления с данными проведенной здесь раньше съемки документов, а потом и лично просмотрев подшивки газет многовековой давности, она нашла, что содержавшихся там сведений хватало для того, чтобы сделать верный вывод. После этого достаточно было просто взглянуть на поставец с перьями, и логика начинала работать в полную силу.

Интереснее сам этот сундучок-шкатулочка. И тут она бессильна что-либо выискать. Все неразрушающие методы поиска, исследования или анализа дали отрицательный результат. Поставец — это только скрепленные определенным образом дощечки, покрытые резьбой. Замки и петли — среднего качества сталь. И лак. Нормальный качественный лак.

Ломать этот загадочный предмет она категорически не намерена. Ей нравится ясность мысли, пробуждающаяся в ее разуме при воспоминании о нем. Вообще-то в мистическое или чудесное она не верит, но в данном случае, явление зафиксировано. Да — это чисто субъективное впечатление, но и устраивает оно ее также чисто субъективно.

Попыталась рассматривать резьбу на боковинах при разных углах падения света и наблюдения, варьируя цвет источника освещения. Разные сегменты, давая при этом отражения разной интенсивности, составляли неодинаковые знаки, иногда трактующиеся как цифры или буквы, иногда — ни на что знакомое не похожие. Ни одного известного Варе слова эти изображения не показали. На всякий случай тщательно зафиксировала все, закачала в сетку и попросила Зербино попытать эту информацию криптографическими софтами.

Ответ пришел через пару недель. В пределах известных людям языков из этих значков не удалось сложить ничего внятного, но попытки раскодирования продолжаются. А потом Варя застала в библиотеке Теда, вертящего этот сундучок-шкатулочку в руках.

— Как ты додумалась рассмотреть эту коробку в качестве источника текстовой информации? — он явно озадачен.

— С одной стороны — от отчаяния. Мы ищем некий артефакт, но здесь нет решительно ничего, что можно за него принять. Каждая страничка книг, газет, писем или рукописей изучены на отражение и на просвет в любых известных нам излучениях. Мы исследовали структуру каждой детали в меблировке, отделке и несущих деталях конструкции. Задокументировано положение всех крепежных элементов, их форма и состав. Пусто.

Зато на видном месте стоит предмет, на поверхности которого размечено тысяча пятьсот тридцать шесть знакомест, каждое их которых может принять сто двадцать восемь значений. Правда, те изображения, которые получаются при рассмотрении этого орнамента при падении света под разными углами, скорее всего, вызваны различием углов наклона резца в руках древнего мастера. Чистая случайность. Но проверить стоит, тем более возможности для такого подробного анализа у нас просто фантастические.

Тед как-то странно на нее посмотрел. Уважительно, что ли.

— Какая же ты у меня умница, Варенька, — кажется, что он сейчас прослезится. И сразу руками, самец!

— Знаешь, от одного воспоминания об этом орнаменте я как-то очень резко умнею. — Наконец-то она решилась открыть ему секрет странного воздействия, которое оказывает на нее этот предмет. Ага, задумался, даже руки замерли. Она что, не могла подождать со своим признанием хотя бы полчасика! А еще «умница»!

— Умнеешь, это как? Сразу приходит понимание чего-то нужного?

— Нет. Доступ к собственной памяти становится удобным. Словно перед тобой тщательно составленный тематический каталог с многомерной системой ссылок, смысл каждой связи в которой надписан крупными буквами. И площадка с кубиками для построения логических цепочек. Только она многомерная и очень наглядная.

— Так, лапушка ты моя, ну-ка давай не так стремительно. Что это еще за площадка такая?

— Папа со мной в детстве играл в такие забавные кубики с разными красивыми значками. Учил логическим построениям. Например: «Слоненок хочет банан. Банан растет на дереве. Дерево растет в лесу. Слоненок должен пойти в лес, найти банановое дерево и сорвать банан». И еще учил правильно хранить важную информацию в памяти. Ну, вот скажем: «Дерево растет в лесу» и «Банан растет на дереве» это постоянная информация. А «Слоненок хочет банан» — переменная.

— То есть раскладывать данные по ячейкам хранения в зависимости от свойств. Разве это возможно? — на лице благоверного недоверие.

— Если не стараться, невозможно. А потренироваться — кое-что выходит. Ты раньше насморк каплями лечил, а теперь напускаешь на вирусы в носу антитела, собрав их со всего организма, потом разбираешься с соматическими последствиями…