Журнал «Если» - «Если», 2001 № 03

Вот видите, два моих «гриновских» города — Севастополь и Гавана — весьма органично вошли в монтаж нашего кино. Был и третий такой город. Его олицетворял я сам — уроженец Тюмени. И, увы, это, по-моему, была одна из самых заметных неудач фильма. Из-за большой нехватки взрослых исполнителей я изображал там капитана Беринга. В актерских талантах мне было далеко до Геночки Хабибрахманова. К счастью, роль оказалась очень короткой и не сильно испортила фильм…

Во время всей этой съемочной суеты у меня и потерялся пятый том собрания сочинений Грина — тот, в который мы часто заглядывали, чтобы проверить: не слишком ли нарушаем авторскую тональность. Но я не жалею, фильм стоил того. К тому же сейчас на моей полке стоит другой шеститомник — черный, с позолотой. Насколько мне известно, это наиболее полное гриновское собрание. В первом томе на обороте форзаца надпись. «Славе с самыми добрыми пожеланиями на 1994-й от семейства Бугровых! В.Бугров. 22.XII.93.»

Мой друг Витя Бугров — составитель и редактор этого шеститомника. Не зря он в студенческие годы собирал материалы о Грине! (А ответственный за выпуск — Геннадий Ходжаев, один из выросших барабанщиков «Каравеллы».) Я от души радовался подарку, не ведая, что девяносто четвертый год станет для Виталия Бугрова последним (писать воспоминания — грустное дело).

Киноверсия «Гнева отца», кстати, Виталию понравилась.

…Боюсь, что я сейчас весьма идеализирую наше кинотворчество того времени. Едва ли этот фильм, снятый крошечной, как мыльница, кинокамерой на узенькую пленку, неозвученный, с перекошенными титрами, вызвал бы какие-то особые эмоции у посторонних зрителей. Но мы тогда жили этой кинокартиной и порой окунались в мир Александра Грина с головой.

Я и сейчас окунаюсь в него, когда прокручиваю записанную на видеокассету поцарапанную черно-белую киноленту, которой уже четверть века. Словно ухожу в иное пространство…

Вот как я, запутавшись в сюжетной неразберихе воспоминаний, все-таки хитро привел их к тому, с чего начал: к реальности многомерных пространств нашего бытия.

Я уверен, что во Вселенной пространств множество — одни из них отличаются от наших совсем немного, другие очень непохожи. Когда-нибудь люди научатся преодолевать межпространственные барьеры и хитрые заслоны времени. Будут запросто встречать в иных мирах и неведомых существ, и своих двойников и, может быть, объединяя с ними (с двойниками) усилия, станут исправлять собственные судьбы. Но это — в будущем. А пока я умею делать подобное лишь в своих книгах…

Ох, а не слишком ли самоуверенное утверждение? Умею ли?.. Но, видимо, кое-что получается, если некоторые читатели (причем вовсе не дети) всерьез пытаются изготовить Искорку из «Голубятни на желтой поляне» или отыскать выход на Дорогу. Или вот такое дело — однажды в шесть утра звонит в дверь запыленный юноша в сапогах и штормовке и сообщает, что он добрался сюда из Владивостока, чтобы подробно выяснить у меня технологию Прямого Перехода в иные миры.

Ну что тут скажешь? Поишь гостя кофе и виновато рассуждаешь, что литература и реальность это все же разные вещи и что Прямой Переход — скорее литературно-философская категория, нежели действительно существующее физическое явление, а если он где-то все же имеет место, то способность к нему есть чисто индивидуальное свойство личности, выработать которое в себе можно лишь постижением многих научных и мистических истин и тренировкой духа… А он слушает, и в глазах его можно прочесть: «Вот скотина, я пилил из таких далей, а тебе жалко сказать…» И хочется воскликнуть: «Слушай, парень, да если бы я знал тайну Перехода, то давно бы уже усвистал из нашего паршивого пространства куда-нибудь в дальние области мироздания!»

Но пока «усвистать» удается лишь во сне. И то не всегда, а в какие-то непредсказуемые моменты, когда сновидение действительно становится второй реальностью, поражающей изумительным разнообразием, точностью и правдивостью деталей и ощущений.

Это случается не часто, но если случается, тогда сны дарят мне или почти готовые сюжеты, или, по крайней мере, их завязки. Я уже писал здесь о «Детях синего фламинго». А вот еще пример.

Очень часто на всяких конференциях и встречах читатели спрашивают: «Как вам пришла мысль написать «Голубятню на желтой поляне»?

А эта «странная сказка» тоже началась во сне. Сон был невероятен в своей основе и удивительно реален в деталях.