Мюррей Лейнстер - Данайцы, дары приносящие

- Что, - с напряжением сказал он.

- У меня есть мысль, - сказала Люси. - Здесь осталось несколько алдариан. Добровольцы, которые якобы должны помогать нам усваивать науку грэкхов и превращать мир в рай.

Хэккет что-то промычал.

- Они знают науку грэкхов, - осторожно продолжала она. - Настоящую науку, которую можно понять. Они техники. Грэкхи не делают ничего сами. За них все делают алдариане. Грэкхи - властители. Можно сказать, что они великие политики, которые знают, как править другими расами и превращать их в рабов. Я говорю это все к тому, что грэкхи умеют властвовать, как властвовали, скажем, римляне. Римляне использовали греческих рабов, как учителей, художников и скульпторов. У них были другие рабы для работы, сельского хозяйства и коммерции. Сами же они специализировались только в управлении! Но они достигли в этой науке таких высот, что она стала их слабостью. Может быть, я только предполагаю - у грэкхов имеется точно такая же слабость!

Хэккет поймал себя на том, что слушает ее с неослабным вниманием.

- Продолжай! - сказал он.

- Это все, - разочарованной сказала Люси. - Я больше ничего не могу придумать. Но... от этого может многое зависеть. Этот алдарианин, которого мы везли в госпиталь, у него же был секрет от грэкхов. Может быть, другие алдариане тоже знали об этом предмете и пытались отчаянно забрать его, прежде чем грэкхи не обнаружат, в чем дело. И их на этом поймали и долго пытали, чтобы узнать, что им было надо... Ты меня понимаешь?

- Да, - сказал Хэккет. - Это вполне возможно.

- В этой яме были женщины, Джим! Их убили. Там был ребенок. Убитый! И они с целью лишили алдариан слуха! Между грэкхами и алдарианами должны быть какие-то нелады. Я имею в виду, что может быть мы не стоим перед задачей противостоять вторжению космических пришельцев. Может быть, нам предстоит противостоять только грэкхам, которые хотят завоевать мир и человечество, а алдариане, которые знают, на чем строится могущество грэкхов, ненавидели бы их, если бы смели... Это большая разница.

Хэккет тяжело задумался. Во второй раз одна часть мозга решала одну проблему, а другая оценивала то, что решала первая. Возможно, он был первым мужчиной на Земле, который ясно оценил создавшееся положение, но Люси - женщиной, которая поняла все раньше и даже преодолела отчаяние и даже нашла выход, который давал небольшую надежду. Эта надежда была очень небольшой. Но все же это был хоть какой-то выход, который можно было принять за отправную точку деятельности.

Он глубоко вздохнул.

- Это так мало, - сказал он. - Но это уже кое-что. Это может быть всем!

Затем с некоторым удивлением в голосе он сказал:

- Если все это не закончится общей гибелью, Люси, я собираюсь предложить тебе руку и сердце. Не из-за твоих денег, а за твою светлую голову!

Люси не улыбнулась. Она откинулась на сидение.

- Попробуй что-нибудь с этим сделать, - сказала она. - Я рада, что ты не сказал, что это глупо.

Они продолжали нестись сквозь ночь. На рассвете они проехали какой-то маленький городок. Несколько позднее они увидели придорожную столовую и остановились, кафе и рестораны - единственные заведения, которые выдержали всеобщую панику и не закрылись в ожидании будущих благ. Они продолжали работать бесперебойно, делая деньги сейчас, а не надеясь на смутное будущее.

В восемь часов утра они проезжали городок с населением тысяч в десять, в котором было открыто два магазина. По предложению Хэккета, машина ФБР остановилась у одного из них, чтобы Люси могла купить себе кое-какую одежду, благо ее чемодан, лежавший в машине Хэккета, был уничтожен взрывом, Хэккет тоже купил себе несколько рубашек и других мелочей. Затем они отправились дальше.

Почти ровно в девять часов утра машина въехала в небольшой городок-деревню, в которой жило не более пятисот жителей. Когда они ехали по главной улице, Люси напряженно глядела в окна.

- Это я помню, - сказала она, когда они проезжали мимо школы из красного кирпича. - А это - танцевальная площадка. Эти магазины - новые, но вот и старая аптека. Я всегда пила здесь содовую, когда мне было двенадцать лет. Моя родственница живет за углом. Сверните здесь направо, пожалуйста.

Автомобиль остановился перед маленьким и стареньким коттеджем, вокруг которого росли заросли малины и цветов.

Кузина была много старше Люси. Она с важностью приветствовала ее.

- Президент Соединенных Штатов звонил мне вчера вечером, - сказала она, как будто для нее в этом не было ничего необычного. - Мы очень приятно побеседовали. Я приготовила для тебя комнату, Люси, но что мне делать с мистером Хэккетом - ума не приложу. Сюда ко всем приезжает столько родственников и знакомых - говорят, в городах совсем невозможно стало жить, что я не смогла найти для него ни одного свободного дома. Поэтому я поставила ему навес вот здесь, в кустарнике. Не может же он быть с нами под одной крышей, когда мы обе не замужем!